Драконы моря - [21]

Когда Орм состарился и рассказывал обо всём, что выпало на его долю, он всё ещё помнил, где именно на корабле сидели викинги, а какие места занимали остальные рабы. И когда он рассказывал свою историю, он переводил слушателей от весла к веслу, растолковывая, что за человек сидел здесь, кто среди них умер, как на их место пришли другие рабы и кто из них получил большее число ударов бичом. Он говорил, что ему нетрудно было запомнить всё это, ибо в своих снах, он часто возвращается на корабль и видит напряжённые спины, покрытые рубцами, слышит стоны гребцов, занятых своим непосильным трудом, и, как прежде, замечает ноги надсмотрщика, приближающегося к нему. И часто он добавлял при этом, что нет большего счастья в мире, чем пробуждение от этого сна, ибо только тогда отдаёшь себе отчёт, что это лишь снилось.

У левого борта, через три весла от Орма, сидел Крок, который к тому времени очень сильно изменился. Орм и другие викинги знали, что ему приходится тяжелее, чем остальным, ибо он привык повелевать и всегда был уверен в своей удаче. Он был очень угрюм, редко отвечал, если к нему обращались, и хотя благодаря его силе ему было нетрудно выполнять взваленную на него работу, он грёб как будто в полусне, глубоко задумавшись о чём-то. Постепенно взмах его весла замедлялся, и затем его весло выбивалось из общего ряда, за что он бывал жестоко исхлёстан надсмотрщиком. Но никто никогда не слышал, чтобы он закричал от боли или пробормотал проклятия. Крок лишь сильнее налегал на вёсла и догонял остальных, но его взгляд задумчиво следил за удаляющейся спиной надсмотрщика; так человек смотрит на назойливую осу, которую он не может прихлопнуть рукой.

С Кроком делил весло человек по имени Гунни, который громко жаловался, когда ему за счёт Крока перепадали удары бича, но Крок мало обращал внимания на его плач. Наконец однажды, когда надсмотрщик нещадно избил их обоих и жалобы Гунни стали нестерпимыми, Крок взглянул на него так, как будто для него было внове его присутствие, и промолвил:

— Будь терпелив, Гунни. Тебе недолго осталось выносить меня. Я вождь и не рождён служить другим людям. Но у меня есть замысел, который мне осталось воплотить, если только моя удача позволит мне сделать то, что я должен сделать.

Он замолчал и не сказал больше ни слова, и Гунни не мог добиться от него, что это был за замысел, который он должен был воплотить.

Прямо перед Ормом сидели два человека по имени Халл и Огмунд. Они часто беседовали между собой о добрых временах, что были прежде, о еде и питье, о красивых девушках на севере и подыскивали подходящую смерть для надсмотрщика. Но им даже не приходило в голову поразмыслить над тем, как выбраться отсюда. Рядом с Ормом сидел чужеземец с темно коричневой кожей, у которого за какой-то проступок был отрезан язык. Он был хорошим гребцом, и ему редко доставались удары бича, но Орм предпочёл бы сидеть со своим земляком либо, на худой конец, с кем-нибудь, с кем можно было бы поговорить. Но хуже всего для Крока было то, что безъязыкий гораздо лучше мог кашлять, нежели говорить, и более страшного кашля Орм никогда в своей жизни не слышал. Когда он закашливался, его лицо серело, а он сам заглатывал воздух, как пойманная рыба, всё это вместе выглядело так устрашающе и жалко, что казалось, ему недолго оставалось жить. Это заставило Орма позаботиться о своём здоровье. Не то чтобы он очень высоко ставил жизнь раба на галерах, но он бы не хотел умереть от кашля, безъязыкий лишь убедил его в этом. Чем больше он размышлял о подобной смерти, тем больше впадал в уныние, и ему хотелось, чтобы Токи сидел рядом с ним.

Токи находился в нескольких вёслах за Ормом, так что им изредка выдавалась возможность поговорить, особенно когда их привозили на берег и обратно. В домах для рабов их рассадили по четверо в клетки, согласно тому, как они сидели на корабле. Токи сохранил свою прежнюю весёлость и всегда находил над чем посмеяться, несмотря на то, что он часто ссорился с человеком, который делил с ним весло. Имя этого человека было Туми, и, по мнению Токи, он прилагал гораздо больше усилий во время еды, чем во время гребли. Токи складывал хулительные стишки о Туми и о надсмотрщике и распевал их, когда грёб, чтобы Орм и другие могли их слышать.

Но большую часть времени его занимали мысли о побеге. Сперва, когда Орм и Токи могли разговаривать, он шепнул, что у него есть хороший замысел и единственное, что ему требуется, — это маленький кусок железа. Тёмной ночью, когда корабль будет стоять в гавани и все, кроме охраны, будут спать, он при помощи этого куска разогнёт цепь у себя на лодыжке. Сделав это, он передаст железо другим викингам, и каждый из них бесшумно разорвёт свою цепь. Когда все будут свободны, они в темноте передушат охрану и возьмут их оружие. Затем, оказавшись на берегу, они смогут постоять за себя.

Орм сказал, что замысел был бы хорош, если бы он был осуществим, и он сам не прочь приложить руку к уничтожению охраны, но сомневается, что им удастся зайти так далеко. Где они найдут подходящий кусок железа и как они, обнажённые люди, постоянно находящиеся под пристальным наблюдением, пронесут его тайком на борт? Токи вздохнул и добавил, что есть трудности, которые следует обдумать, но у него нет замысла получше этого. Кроме того, он сказал, что им сейчас нужно выждать время, ибо удобный случай может подвернуться сам собой.