Драконий берег - [19]

В чем?

Не важно.

Я делаю шаг к двери. Я, завороженно уставившись на нее, протягиваю руку, касаюсь шершавого полотна. Толкаю. И дверь поддается.

— Добрый день, Уна… — этот голос смутно знаком, как и мужчина в сером гражданском костюме. Я моргаю.

Я хочу разглядеть его, но не получается.

Он стоит напротив окна, и солнце светит мне в глаза, стирая черты его лица. Я вижу только костюм. И еще загорелые руки. Белые полосы манжет. Запонки круглые. Они украшены зелеными камнями, и это вдруг кажется неуместным франтовством.

— А ты мало изменилась.

Том?

Быть того не может!

— Томас. Томас Хендриксон, если ты помнишь, — он чувствует мою неловкость и делает шаг навстречу. А я с трудом сдерживаюсь, чтобы не отступить к двери.

Протягиваю руку.

И ее берут, осторожно так, будто опасаясь причинить боль, сжимают.

— Ты изменился, — собственный голос я слышу словно бы со стороны.

— Так… сколько времени прошло.

Он высокий.

Выше меня.

А это случается редко, потому что даже Маккорнак одного со мной роста. Билли, тот был ниже, и это его злило. В том числе и это злило.

Томас.

Надо же… изменился? Или нет? Я не помню. То есть, все помню, кроме лица. И еще то, что он светлым был. И светлым остался. Правда, теперь волосы не торчат дыбом. Аккуратная стрижка.

Правильные черты лица.

И зубы на месте.

— Фарфоровые, — он понял, на что я смотрю, и широко улыбнулся. — Лучше тебе не знать, во что они стали…

— Я…

Сглотнула.

А если… если он здесь? Выгнал Маккорнака из собственного его кабинета. Это ведь не просто так? Приехал из Тампески.

— Успокойся, — мою руку он отпускать не спешил. — Я не собираюсь мстить. Да и… по меньше мере мстить следовало бы не мне. Я был глупым наглым мальчишкой, который вовремя получил по заслугам.

Томас потянул меня, заставив шагнуть к стулу.

— Садись. Пить хочешь? Или, может, попросить, чтобы чаю принесли? Ты выглядишь усталой.

— И грязной.

Не знаю, зачем я это сказала. Наверное, затем, чтобы сказать хоть что-то.

— Есть немного, — его фарфоровые зубы было не отличить от настоящих. — В горах была?

— Была.

— Кто-то…

— Изумруд. Помнишь?

Он покачал головой. Ну да, откуда ему. Местные драконов видели, но издали. И имен знать не могли. А костюм ему идет. И прическа эта. И сам он… матушка сказала бы, что вышел в люди. Вышел. Вижу.

— Мне к горам ходить запрещали.

— А ты слушал?

— В тот раз, когда ослушался, папаша вытащил ремень… он его частенько вытаскивал, порой просто, чтоб мы не забывали, кто в доме хозяин. Но в тот раз… я неделю пластом лежал.

— Мне жаль.

— Пустое, — Томас отмахнулся.

И подвинул бутылку с водой. А я поняла, что дико хочу пить. У меня имелась своя фляга — глупо ходить в горы, не взяв с собой воды, но теперь захотелось именно этой, чистой, из стекла. Она вкусная, наверное. Вкуснее любой другой.

— Пей…

— Чтобы ты не думала всякого… тогда я на тебя злился. Ты и зубы выбила, и по лицу прошлась, — он повернулся боком, и я разглядела тонкую паутину шрамов. Со временем они стали почти незаметны, но не исчезли. — А отец еще добавил. За то, что позорю его… с девчонкой не справился. Не справились. Потом, как узнал, что у меня нож был, так снова добавил. И к дядьке сослал. А дядька у меня из полиции. Он… в общем, выяснил подробности и сказал, что нам повезло, что если бы мы сделали то, что собирались, то сели бы. Он попросил своего приятеля, который в тюремной охране работал, устроить экскурсию. Знаешь… помогло.

Он открыл эту треклятую бутылку.

И подал.

Холодную. С капельками влаги. Такую, что… я взяла.

— Лицо мне подзашили. С зубами, конечно, сложнее. Оказалось, их нельзя делать, пока челюсть не вырастет. Так что злился я долго. Я решил стать копом, чтобы тебя посадить.

— И… как?

Вода к огорчению моему оказалась обыкновенной, разве что чуть пахла лимоном, но запах этот скорее раздражал.

— Как видишь, — он развел руками. — Сперва и вправду в копы пошел. Пару лет патрулировал, потом взяли в отдел по борьбе с мелкими правонарушениями. Там… не повезло наткнуться на один груз.

Я едва не подавилась водой.

…сказать?

Нет, я не настолько наивна, чтобы давать повод.

— И так уж вышло, что перевели, стал заниматься наркотиками, а потом уже и в Бюро предложили.

— И отказываться ты не стал?

Совпадение?

Почему именно он? Из всех треклятых федералов, которые есть в Тампеске, почему именно он?

— Сама видишь. И да, теперь я понимаю, что обязан тебе всем. Не будь того… случая, кем бы я стал?

— Не знаю.

— И я не знаю. И знать не хочу. Я просто рад, что у тебя тоже все хорошо. Хорошо ведь?

Я рассеянно пожала плечами. Наверное, неплохо.

…разве что деньги.

…и дурь, от которой я не избавилась.

Вихо.

Билли? Молчу. Пью воду.

— Какие они, драконы?

Странный вопрос. И разве уместный? А с матушкой он о чем говорил? Матушка драконов ненавидит, полагая, что именно они меня испортили.

— Разные… как люди.

— А… покажешь?

— Драконов?

— Хотя бы издали. У меня бинокль есть.

— Покажу.

Почему бы и нет? И бинокль ему не пригодится. А драконы… они, конечно, чужаков не любят, но если попросить, потерпят.

— Ты за этим приехал? — я допила воду и бутылку отставила. А он покачал головой.

— Тебе ведь сказали? Он никогда не умел молчать.