Драконье пламя - [35]

– Сбежал… – стиснув в отчаянии кулаки, процедила сквозь зубы Александра. – Сбежал, гад! Упустили!

– Виноват, миледи, – понуро признал сэр Аскольд.

– Нет, – покачала она головой, – это моя вина. Я должна была это предвидеть!

– Прошу прощения, господа, – вмешался в разговор присутствовавший при нем Марк, – но раз уж здесь у нас зашла речь о правых и виноватых, должен признать, что и я не без греха. Вероятно, мне следовало предупредить вас, миледи, – и, конечно же, вас, капитан, – о том, что начало мне открываться в ходе проверки. Однако желание накопить побольше горячих фактов перевесило разумную осторожность. Но, признаться, мне и в голову не приходило, что казначей может скрыться – пока сегодня утром я вдруг не обнаружил, что не могу его отыскать.

– Я должна была это предвидеть, – повторила графиня, по-прежнему сокрушенно качая головой. – Не вы, сенатор, не сэр Аскольд – я.

– Не корите себя, миледи, – попросил ревизор. – Похоже, что сегодня мы все остались в дураках.

– Вы готовы представить Совету свой отчет, сенатор? – спросила Александра, беря себя в руки.

– Буду готов к вечеру, миледи. Вероятно, он окажется несколько неполон, но главное будет ясно.

– Хорошо, – кивнула она. – В таком случае, встретимся в Малом зале заседаний. В девять. До вечера, сенатор!

– До вечера, миледи.

* * *

– Правильно я понимаю, господин королевский ревизор, что Мастер Ной нас бессовестно обкрадывал? – задал вопрос сэр Эмиль.

– Не совсем так, милорд, – проговорил в ответ Марк. В Малом зале заседаний их собралось четверо – помимо двух названных персон, присутствовали также Александра и сэр Аскольд. Сэра Роджера известили о собрании, но он по обыкновению прислал записку с извинениями и не явился. – Не совсем так: о том, что казначей обворовывает хозяина, уместно говорить, когда он кладет в свой карман один-два юаня с золотого рубля. Здесь же ситуация принципиально иная: Мастер Ной делился с королевством парой юаней из каждого рубля, проходящего через его руки. И то не всегда.

– Даже не верится, что все может быть настолько запущенно… – пробормотала графиня.

– Я тоже не сразу поверил в то, что увидел, миледи, – повернулся к ней публикан. – В том числе и поэтому тянул с отчетом – все искал разумное объяснение. Но увы, факты говорят сами за себя. Финансовая система королевства только по названию являлась таковой, по сути же преимущественно служила личному обогащению Мастера Ноя. В Республике мне приходилось работать с государственными подрядами – причем как с одной, так и с другой стороны, – и я не понаслышке знаком с многими грязными приемами, использующимися недобросовестными публиканами. Но некоторые схемы, задействованные беглым казначеем, явились настоящим откровением даже для меня. Все сделки королевства шли через целую цепочку посредников, оставляя на каждом этапе немалый куш. Я подчеркиваю: все сделки, а не только внешнеторговые! Часть средств просто уходила в никуда – я так и не нашел их конечных получателей. Кредиты – отдельный разговор. И дело даже не в задранных к звездам процентных ставках – это еще может как-то быть объяснено. Но кредиты жили отдельной, почти не связанной с экономикой королевства жизнью, поступления по новым часто шли исключительно на погашение процентов по прежним займам, порождая пирамиду бесконечно растущего долга. Даже не стану называть его номинальный объем – цифра будет астрономической и совершенно оторванной от реальности. Радует одно: из жадности ли или же из недоверия к партнерам – а они, партнеры, были, здесь сомнений нет – большинство сделок Мастер Ной замыкал лично на себя или на подконтрольные себе структуры. Соответственно, теперь, после его разоблачения и бегства, появляются основания, чтобы их оспорить и аннулировать.

– То есть, другими словами, долги мы можем не платить? – спросил сэр Эмиль.

– Не все и не сразу, но по крайней мере часть, – кивнул Марк. – Значительную часть.

– Сенатор, вы упомянули неких партнеров Мастера Ноя, – проговорила Александра, воспользовавшись возникшей паузой. – Кто были эти партнеры?

– Во-первых, разумеется, купцы – причем как члены Гильдии, так и разгильдяи, как их тут полупрезрительно называют. Но это, так сказать, внешние контрагенты – к ним какие вопросы? Однако были и внутренние – думаю, их правильнее назвать соучастниками грабежа.

– Внутренние? Здесь, в Столице? – быстро спросила графиня. – Кто?

– Нет, не в Столице, но в Королевстве. Кто – с уверенностью пока сказать не могу, большинства нужных документов мне увидеть так и не удалось. Но некоторые бумаги, все же попавшие мне в руки – сами по себе относительно невинные, но вполне могущие служить основой для чего-то большего, – составлены в некоем «передвижном фронтовом казначействе» и заверены печатью графа д’Арум.

– Сэр Герберт! – вырвалось у Александры.

– То есть вы утверждаете, господин королевский ревизор, что соучастником Мастера Ноя в деле разграбления королевской казны был сэр Герберт, граф д’Арум? – уточнил сэр Эмиль.

– Чтобы утверждать это с уверенностью, данных у меня недостаточно, – покачал головой сенатор. – Как вы понимаете, моя проверка до сих пор проводилась исключительно здесь, в Столице, а чтобы завершить ее, требуется провести ревизию этого загадочного «фронтового казначейства».