Драконье царство - [4]

— Моргейза! — воскликнул я также негромко и ничуть не менее яростно. — Остановись! Ни один из нас в это не верит!!!

Она застыла как вкопанная, в полной тишине, даже не повернувшись ко мне лицом. Повисла зловещая пауза.

Кажется, я сказал что-то не то. Вернее, она услышала совсем не то.

— Ты что же, действительно думаешь, что я желаю ему зла? — изумленно проговорил я.

Она, не отвечая, продолжала пристально смотреть в сторону окна. Я шагнул к ней и едва удержался, чтобы не взять ее за плечи, но в последний момент передумал и сел на постель. Не знаю, успокоил бы ее этот жест, но вот меня, пожалуй, что нет.

— Вот уж не думал, что ты в это веришь, — сказал я после некоторого молчания. — Да и сейчас не думаю. Если бы ты в это верила, то никогда не сказала бы мне вслух того, что сказала. Может, постаралась бы убить. Но не сказала бы.

— Ты так думаешь? — переспросила она. — Тогда почему же я это сказала?

Я пожал плечами, хотя она этого видеть не могла.

— Может быть, чтобы не сглазить.

Она резко повернулась и прожгла меня пристальным взглядом.

— Это Мерлин? — спросила она.

— Что — Мерлин? — переспросил я, приподняв бровь. Кажется, мы оба уже начали приходить в себя.

— Это он надоумил тебя так поступить?

— Нет.

— Я не верю.

— Может быть, ты не поверишь и в то, что сама втайне этого хотела?

— Что?..

Я не дал ей опомниться.

— А разве нет? Разве не этого ты хотела, постоянно сводя нас с Гаретом? Просто ты боишься, что ветер переменится, боишься всего на свете, особенно того, что наш брат Кадор может случайно заподозрить, что именно Гарета ты прочишь мне в наследники. Не так ли?

Повисла пауза. А может, не повисла, а упала или ударила. Примерно такая же, какая бывает после выстрела — когда закладывает уши. Моргейза издала сдавленный невразумительный звук, уставившись на меня совершенно как на сумасшедшего. Может быть, она была права.

— А я не против, Моргейза, — сказал я мягко. — Гарет мне куда больше по душе чем Константин, хоть Кадор при каждом удобном случае дает всем понять, кто будет следующим. Уже даже пущен слух, что в первый же день я назначил Кадора своим преемником, если у меня не будет других наследников. А уж об этом можно и позаботиться, верно? Как и о том, чтобы я не засиделся на этом свете слишком долго. Но как ты думаешь, теперь у Гарета все-таки больше шансов против Константина, чем прежде? В конце концов, есть отвлекающий момент. Быть может, пора ему получить хотя бы шанс вступить когда-нибудь в игру, не будучи претендентом, задушенным в зародыше из-за излишней предосторожности?

Моргейза фыркнула как рассерженная кошка.

— Ты безумец! В этом нет никакого смысла! Я знаю пророчество — Константин станет королем!

Ну а я знаю «историю», которая говорит то же самое…

— Пророчество! — фыркнул я в ответ. — Чьего же изготовления?! Быть может, Маэгона? Он уже пытался напророчить мне смерть. Не далее чем на вчерашний день. И что же? Как я вообще вписываюсь в ваши пророчества, Моргейза? Ничего не предопределено, пока мы живы!

— Ты сумасшедший, — повторила Моргейза с ненавистью, хотя мне показалось, что ненависть эта была направлена уже не на меня. — Такой же сумасшедший как твой отец. Или даже хуже. Я ничего не хочу для Гарета кроме долгой спокойной жизни. Но в вашем драконьем огне сгорает все. Что ж, если ты искренне веришь в то, что сказал — пусть. Если твое безумие сможет вопреки всему защитить Гарета лучше благоразумия — пусть. Но если с ним случится хоть что-то, по чьей угодно вине, то — поверь моему слову! Константин очень скоро станет королем! А ты узнаешь, что значит настоящее проклятие! Запомни это!

— Запомню, — ответил я.

Она еще немного постояла молча. Мы просто смотрели друг другу в глаза, и я разрывался от желания сказать ей то, чего говорить никак не стоило… А потом она отвела взгляд, отвернулась и, как ветер, быстро вышла из комнаты.

Когда дверь передней захлопнулась за ней, я вздохнул с облегчением. По крайней мере, тогда я решил считать, что это было облегчение, а не сожаление.

Кажется, она тоже не сказала многого из того, что хотела сказать.

Камулдунум пустел. Время праздников проходило, и наступало другое.

Мерлин и я стояли на верхней площадке осыпающейся старой башни. Мерлин мрачновато заглядывал за парапет, а я поглядывал на Мерлина, отрешенно отколупывающего от полуразрушенного парапета мелкие кусочки.

— Ты уже знаешь.

— Знаю, и тоже понятия не имею, стоит ли говорить об этом сейчас остальным. Может, все пройдет раньше, чем кто-то успеет всерьез испугаться. Но есть и настоящий риск, что не пройдет. И теперь все это уже гораздо меньше похоже на игру. — Я тоже отколупнул кусочек от парапета и сбросил вниз. Помолчав немного, я продолжил. — Конечно, при таком раскладе, хотелось бы знать мнение всех, как далеко мы намерены зайти… И стоит ли заходить вообще, — добавил я после короткой паузы.

Мерлин пожал плечами.

— А мне-то казалось, что тебя не так уж интересует общее мнение. — В его голосе прозвучала легкая насмешка. И не без грусти.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я небрежно. — Разве то, что я узурпировал трон? Пустяки какие!

Он усмехнулся.