Драконье царство - [3]

Как ни странно, впервые за всё пребывание здесь, после разговора с Линор я спал прекрасно. Оттого ли, что ей удалось найти нужные слова и в скверных воспоминаниях нашлось что-то хорошее, хотя бы только смысл, или оттого, что день оказался так насыщен, что на время вытеснил все остальное. С драконами, как и со всем прочим, как говорил Мельвас: «пристукни одного, и другие присмиреют». А может быть оттого, что напротив, подсознательно я поверил в то, что все происходящее — нереально и неважно и терять уже совершенно нечего. А может, потому что узнал, что «Янус» неисправен и каким-то образом это давало шанс никогда не возвращаться. Неужели я боялся вернуться? Эта мысль отравила мне пробуждение. Хотя все ведь могло быть проще — теперь все были в сборе и можно было меньше беспокоиться. Но в хорошие объяснения я едва ли готов был верить. Да и такое ли это плохое объяснение? Если с «измененными законами физики» «Янус» выйдет тут из строя окончательно, это значит, что мы больше никому не принесем вреда, это был один из запасных планов. Но все же что-то было здесь не так…

Не вылезая из постели, я мрачно раздумывал, покачивая за тяжелую цепь янтарную подвеску в оправе, изображающей бронзовую когтистую птичью лапу, и выглядывая заключенных внутри янтаря мошек. Как вы думаете, им здорово повезло, когда они завязли в сияющей смоле? Я тоже так не думал, разглядывая этот застывший солнечный свет, зажатый в темных когтях.

Весь мир зажат в когтях железных,

В нем свет и мрак, и хрупкий склеп

Для мотыльков, чей век нелеп,

Чей мир — слеза безумной бездны…

Утро давно уже было в разгаре, если еще не день. И комнату все ярче заливал солнечный свет, золотя стены, завешенные плотными коврами…

Я яростно тряхнул головой, отшвырнул подвеску подальше и выбрался из-под одеял. Нет уж, я слишком злился для того, чтобы чувствовать себя счастливым. Ну, хотя бы выспался. За ширмой принялся весело повизгивать Кабал. Я слегка поморщился — привет, а вот и моя адская гончая, и королева Мэб притаилась где-то сгустком вечной тьмы с золотистыми глазами… Что ж, ладно, каким бы этот мир ни оказался, похоже, это все-таки, мой мир. Пока. На время.

Новый день стал днем разъездов. Неким чутьем цвет общества почувствовал, что все самое интересное уже случилось: меч из камня извлечен, король на месте и уже потихоньку тиранствует, Мерлин вернулся из страны фей — с двумя из них за компанию, невзначай высунувшийся дракон повержен, бунт радикально настроенных друидов подавлен — пора и честь знать. А то оставишь надолго свои земли без присмотра и пиши — пропало.

Лот совершил неслыханное — отбыл к себе, забрав с собой жену, но оставив в Камелоте сына. Кадор, к счастью, на подобный шаг не решился, и с Константином мы расстались без всякого сожаления. С Моргейзой же был разговор особый…

Через пару минут после того, как я швырнул янтарную подвеску в дальний угол, она ворвалась в мою спальню не слушая протестов Бедвира и не обращая внимания на Кабала, с восторгом пытающегося заняться перетягиванием ее лилового шлейфа, соблазнительно стелющегося по полу. Одеться полностью я еще не успел, но ее это явно ничуть не смутило, так что я тоже решил не обращать внимания на такие мелочи, подумав только, что вовремя проснулся, и она не застала меня врасплох еще в постели. Так и не дотянувшись до лежавшей на сундуке мягкой и потертой охотничьей куртки — после вчерашних приключений ни на что более солидное меня совершенно не тянуло, я повернулся и с легким удивлением приподнял брови.

— Моргейза?

Впервые вышло так, что она не призывала меня к себе через посредника, а явилась самолично. Вошедший за ней Бедвир молча ухватил Кабала за ошейник, а возможно и за загривок, оторвал извивающуюся и бестолково размахивающую лапами псину от пола, и унес обратно в переднюю комнату.

Моргейза остановилась, едва заметно переводя дух. Воздух вокруг нее, казалось, слегка потрескивал невидимыми разрядами в струящихся прядях черных волос и в шорохе лилово-серебряного платья. На губах ее играла слабая улыбка, а в сапфирно-синих глазах горел странный безумный огонь. И сказать, что в этот миг она была неотразима, значило бы не сказать ничего. На несколько мгновений я забыл о чем бы то ни было, глядя на нее.

Совершенно неожиданно, Моргейза замурлыкала, склоняясь в плавном поклоне:

— Благодарю тебя, брат, за заботу о моем сыне…

— Что с тобой?.. — невольно вопросил я.

— И впрямь, что это я? — прошипела Моргейза, поднимая взгляд. — Итак, ты отнимаешь у меня сына, как некогда твой трижды проклятый отец отнял у меня мать? И я благодарю тебя за это?!

— Я вовсе не отнимаю у тебя сына, — сказал я и, не удержавшись, прибавил: — Кстати, у него есть имя — его зовут Гарет.

Моргейза резким движением повернулась и взбешенно прошлась по комнате, в одну сторону, потом в другую. Много времени это не заняло. Больше двух шагов здесь было не сделать.

— Конечно! — воскликнула она, негромко и яростно, будто говорила сама с собой, но это было явно не так. — Это же просто змеиное логово! Вся наша родня! Но ты должен понимать, что Гарет не представляет для тебя никакой угрозы! Он еще слишком молод и его устремления…