Дракон в Китае и Японии - [7]
Первое, что бросается в глаза ― это полное отсутствие отрывков, посвященных их способности вызывать дождь. Соединив это с подобными же наблюдениями, сделанными выше относительно Джатака в издании Коуэлла, мы склоняемся к тому мнению, что эта часть характера нагов была разработана северными буддистами. Исходные концепции этих полубожественных змеев, живущих в воде, или под землей, придавали им силы нагонять облака и вызывать гром, а также самим проявляться в виде облаков, но ― не вызывать дождь. Разумеется, очень просто сделать заключение, что божества облаков производят дождь, однако, как кажется, эта идея, превратившая их в благодетелей человечества, впервые зародилась в умах приверженцев школы Махаяна. По исходным же представлениям, напротив, они давали выход своему гневу лишь в пугании людей густыми облаками, громом и землетрясениями. В этом отношении весьма интересна следующая история, которую мы находим в Катхасаритсагара[79].
В лесу Виндхья в северной области стояло одинокое дерево ашока, а под ним в озере располагался величественный дворец могучего царя нагов по имени Параватакша, владевшего бесценным мечом времен сражений богов и асуров. С целью завладеть этим мечом один аскет с помощью принца и его слуг бросил в воду заговоренное горчичное зернышко, очистив его, таким образом, от покрывавшей пыли, и принялся делать приношения с помощью чар подчиняющих змеев. И, силой своих заговоров, он победил такие препятствия, как землетрясения, облака и т. п. Затем из дерева ашока вышла небесная нимфа, бормоча заговоры и позванивая своими драгоценными украшениями и, подойдя к аскету, она пронзила его долгим взглядом любви. И вот, аскет потерял контроль над собой и забыл свои заговоры; прекрасная же, обняв его, вырвала из его рук сосуд подчинения. После этого змей Параватакша получил свою возможность и вышел из того дворца, подобно густому облаку в день гнева. Затем небесная нимфа исчезла, а аскет, обнаруживший, что обнимает ужасную змею с горящими глазами и страшно ревущую[80], умер от разрыва сердца. Уничтожив его, змей лег рядом с жуткими останками и проклял Мриганкадатта (принца) и его слуг за помощь аскету следующими словами: «Поскольку вы совершили то, что было совершенно не необходимо, придя сюда с этим человеком, на некоторое время вы будете разлучены». Затем змей исчез, а у всех их одновременно глаза застила тьма, и они также лишились возможности слышать звуки. И они немедленно пошли в различных направлениях, разделенные силой проклятья, хотя искали друг друга и выкликали имена близких.
Наги, портящие посевы, упоминаются в другом отрывке, где Сваямпрабха, царица асуров, живущих в земле Патала, «заручается обещанием (царя Мерудхваджа), что наги не будут портить посевы»[81]. Семь Патала ― подземный мир, «дом змеиной расы под покровом земли», а также ― асуров, «давным давно избежавших уничтожения в великой схватке между богами и асуров», бежавших в Патала и поселившихся там. Что касается нагов, проживающих в земле Патала, то мы можем прибегнуть к следующим отрывкам из Катхасаритсагара. «На самом дальнем берегу он установил победный столб и выглядел, как царь змей, поднявшийся из подземного мира и молящий о безопасности в Патала». «Ты не забыл, как он пошел в Патала и там женился на дочери нагов, чье имя было Сурупа?» Когда Кадру и Вината, две жены Кашьяпа, спорили о цвете лошадей Солнца, они договорились, что та, кто окажется неправой, станет рабой второй. Кадру, мать змей, склонила своих сыновей, чтобы те загрязнили лошадей Солнца, плюнув в них ядом; таким образом, они стали выглядеть черными, а не белыми, и Вината, мать Гаруда, царя птиц, была побеждена этой уловкой и стала рабой Кадру. Когда Гаруда пришел, чтобы освободить ее, змеи потребовали взамен нектар из молочного моря, который боги начали сбивать, и Гаруда пошел к молочному морю и проявил свою великую силу, дабы добыть нектар. «Тогда бог Вишну, довольный его мощью, соблаговолил сказать ему: „Я доволен тобой, выбери себе дар“. Гаруда же, рассерженный тем, что его мать превратили в рабыню, просил Вишну о следующем даре: „Да будут змеи моей пищей“. Вишну согласился, и Гаруда, получив нектар, пообещал Индре сделать так, что змеи не смогут его потребить. Он поставил нектар на постель из травы куша и пригласил змей отведать его после того, как они отпустят его мать. Те так и поступили, и Гаруда ушел с Вината, однако, когда змеи собирались попробовать нектар, сверху обрушился Индра и унес сосуд. Тогда змеи в отчаянии стали лизать ту кровать травы дарбха, надеясь, что на ней остались капли нектара, однако в результате их языки раздвоились, и так и остались навсегда. Излишняя алчность ни к чему хорошему не приводит. Змеи не получили нектара бессмертия, а их враг Гаруда, силой дара Вишну, стал налетать сверху и поедать их. И так повторялось снова и снова. И, покуда он так нападал на них, змеи в Патала были полумертвыми от страха, у женщин случались выкидыши, и вся змеиная раса стала на грань исчезновения. И Васуки, царь змей, видя его там ежедневно, счел, что змеиный мир разрушен единым ударом; затем, после размышления, он предпочел обратиться к Гаруде с непревзойденной мощью с призывом и заключить с ним следующее соглашение: „Я буду ежедневно посылать тебе одну змею на съедение, о, царь птиц, на гору, поднимающуюся из песка морского дня. Однако ты не должен поступать столь глупо, чтобы входить в Патала, ибо, уничтожив змеиный мир, ты сам расстроишь все свои планы“. Когда Васуки сказал ему это, Гаруда согласился и стал ежедневно поедать в том месте присланную ему змею, и этим неисчислимое количество змей нашли там свою смерть». Так рассказала змея, чья очередь была отправится на съедение к Гаруде, Джимутавахана, «сострадательной инкарнации бодхисаттвы», сыну Джимутакету, царя Видьядхара на горе Химават. И Джимутавахана, «эта сокровищница сострадания», счел, что он получил возможность предложить себя и этим спасти жизнь змеи. Он взошел на камень жертвоприношения и был унесен прочь Гарудой, который начал пожирать его на вершине горы. В тот момент с небес пролился дождь цветов, и Гаруда перестал есть, однако сам Джимутавахана попросил его продолжать. Тут подоспел змей, вместо которого он предложил себя, и закричал издалека: «Остановись, остановись, Гаруда, он ― не змея; я ― тот, кто предназначен для тебя!» Гаруда пришел в большое отчаяние и был готов даже броситься в огонь, чтобы очиститься от такой вины, однако он последовал совету Джимутавахана никогда более не есть змей и возродить тех, кого он уже пожрал. Богиня Гаури, пролив нектар на Джимутавахана, сделала его вновь целым и здоровым, а Гаруда принес с небес нектар бессмертия и побрызгал им по всему берегу моря. «От этого все змеи, (чьи кости лежали там), возродились целыми, а тот лес, кишевший различными змеиными племенами, стал походить на Патала, и все они пришли поклониться Джимутавахана, поскольку у них уже не было прошлого ужаса перед Гарудой»
