Достославная трагедия о королеве Корнуолла - [2]

Шрифт
Интервал

И ХОР.

(КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА темноволоса, на ней алое платье и

диадема или венчик.)

МАРК грубо хлопает КОРОЛЕВУ по плечу в знак приветствия.

КОРОЛЬ МАРК:

Зачем в палатах снова эта шавка?

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:

Не знаю, как пробралась.

КОРОЛЬ МАРК:

Нет, жена,

Отлично знаешь, - я-то знаю женщин!

И лучше лучшего - владельца пса,

Тебе доверившего эту тварь.

(Пинком выгоняет собаку.)

СЭР АНДРЕТ: (в сторону, КОРОЛЮ МАРКУ)

Так, государь, ты мудро рассуждаешь,

Как водится. Суть жен ты раскусил!

[Выходят РЫЦАРИ, СВИТА, И Т.Д., и БРАНГВЕЙНА.

СЦЕНА V

КОРОЛЬ МАРК, КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА И ХОР

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:

Я не встречалась с тем, о ком ты вспомнил;

Быть может, ты его в темнице запер,

Как некогда!

КОРОЛЬ МАРК:

Меня ж насквозь ты видишь!

Тебе ль не знать, что на свободе он,

И ты б с ним повидалась, и не только,

Когда б не те препоны, что, по счастью

Прелюбодеям вред чинят не меньший,

Чем праведникам. Если славный рыцарь

В земле бретонской с молодой женой

Милуется, чьи пальчики так белы,

Вестимо, он не здесь.

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (с легким сарказмом)

Вестимо, нет.

К чему доказывать? (раздраженно) Она его

Без устали звала и донимала,

А то б он не уехал!

КОРОЛЬ МАРК:

А, ты знаешь!

Дай бабам срок, все выболтают сами!

Я тоже знаю кое-что. Тишком

Прокрался я, вернувшись, и доведал:

Пока я дичь гонял, ты вслед за ним

Умчалась в долгий путь на много дней

И рада б это скрыть, раз не призналась

Ни одному из подданных моих!

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (уклончиво)

Проветриться мне в голову взбрело.

Настолько-то свободна королева

Иначе что есть королевы сан?

Клянусь: на брег бретонский иль другой,

Соседствующий с ним, я не ступала,

Покинув мол под сенью здешных стен

И вплоть до возвращенья.

КОРОЛЬ МАРК:

Отговорки!

Ты выходила в море (подсказала

Мне чайка, слышавшая, что валы

Поют Сестрицам Бинни из Пен-Тира),

Рискуя жизнью - ведь ладья мала,

А в небесах роятся ураганы.

Зря женщина не поднимает парус

На утлой лодке - даже в ясный день.

Но счел зазорным я пытать матросов,

Куда ты плавала - на юг, на север,

Возможно, что в Бретань; возможно, нет.

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:

Я с ним не виделась!

КОРОЛЬ МАРК:

А ведь могла бы

По десять раз на дню - уж больно рада

Приезду мужа, больно весела,

Благополучно возвратившись с моря

Под мужний кров!

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (негодующе)

Я не видалась с ним!

Ты слова молвить мне не дал, а то бы

Узнал тотчас же: ни тебе, ни мне

Его уже не видеть. Мертв Тристрам!

КОРОЛЬ МАРК: (вздрагивая)

Тем лучше, коли так - ему и нам. (Она плачет.)

Но нет. Он слишком часто умирал,

Чтоб верить этой басне! На турнирах,

В бою; у парапетов и бойниц,

У амбразур бывал пронзен стрелой он,

И воскресал опять - на горе мне.

Пока Тристрам жил в замке, сэр Андрет

Застал вдвоем вас - вы с ним миловались

У южной башни. С палашом в руке

Я вниз сошел. Не сладилось, а жаль!

Уж я бы разрубил его на части,

Найдись пособники, но не случилось

Ни рыцаря поблизости. Где все?

Зачем все тихо? Созову совет:

Что делать с недругом, пусть надоумят,

А после попируем. Все сюда!

[КОРОЛЬ МАРК уходит.

СЦЕНА VI

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА И ХОР

Королева в печали.

ХОР: СТАРИКИ

То - воля судеб непреклонных,

Чтоб двое горестных влюбленных

Мрачили замок и дворец

Тоской израненных сердец.

Безмерно взысканы Творцом

И жезлом власти, и венцом,

Им должно бы деянием и словом

Благодарить за милость Всеблагого.

ХОР: СТАРУХИ

Но нет: владыки на престоле

Несчастней бесталанной голи!

Один Тристрам Изольде мил:

Тот, что рожденьем причинил

Смерть матери, узнал измлада

Угрозу мачехина яда,

Судьбою обречен вкусить

Напиток, оборвавший нить

Вассальной верности; напрасно

Хоэллом-королем обласкан!

Зачем же вал пригнал к бретонской деве

Того, кто предан нашей Королеве?

ХОР: СТАРИКИ И СТАРУХИ

Сей паладин Артура ненароком

Едва не поразил в бою жестоком,

Верховного Владыку, за которым

Закреплено прозванье Dux Bellorum!

Коль смерть над ним раскинула крыла

Отныне жизнь Изольде не мила.

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (задумчиво)

Как мало знает Марк! И все ж, сколь много?

Беспочвенны ли вовсе подозренья,

Что не погиб Тристрам? Увы надеждам!

Тристрам мой!... нет, чужой! С теченьем лет

Угасла бы любовь твоя ко мне?

А будь ты ныне в мире христианском,

Ты чаще занят ею 0- или мною 0?

Зачем Король лишил отрады жизнь

Столь краткую, твоей кривился славе,

Бранясь, прогнал тебя за страсть ко мне,

Выслеживал тебя через подсылов,

Тщась погубить; приказы рассылал

Убить тебя? О Боже милосердный,

Ты создал Марка мерзким; но он жив,

А мой Тристрам... Марк в смерть его не верит.

Но Марк всегда насмешничать любил,

И трус, вдобавок.

Входит 0БРАНГВЕЙНА.

СЦЕНА VII

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА, БРАНГВЕЙНА И ХОР.

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА: (в смятении)

Брангвейна, он уверен: мы встречались!

Но он же мертв! Возможно ль?.. Или нет?..

БРАНГВЕЙНА:

Кто мертв? Кто в чем уверен, Королева?

Мне ваша речь темна, и странен вид.

КОРОЛЕВА ИЗОЛЬДА:

Страдают на земле за грех свершенный

Не больше, чем за мысль! Король дознался,

Что без него я плавала на юг,

И верит худшему. Вот так всегда!

Взять не желает в толк: сходить на берег

Мне незачем по злейшей из причин

Мертв рыцарь сэр Тристрам! О, я б сошла


Еще от автора Томас Гарди
Вдали от обезумевшей толпы

Романтическая драма, первый литературный успех английского писателя Томаса Гарди, одна из первых книг о героине с чертами феминистки — независимой хозяйке фермы, внимания которой добиваются трое: богатый джентльмен, отчаянный сержант и рассудительный фермер. Нелегкая проблема женского выбора и все «прелести» сельской жизни — в романе «Вдали от обезумевшей толпы».


Тэсс из рода д'Эрбервиллей

В романе Томаса Гарди (1840–1928) рассказывается о печальной судьбе девушки, наделенной красотой и тонко чувствующей душой. Проклятие, лежащее на Тэсс, обрекает ее расплачиваться за преступления некогда могущественных предков. Готовая пожертвовать собой ради близких, она протестует против грубого посягательства на человеческое достоинство и вынуждена совершить убийство.


Взор синих глаз

Юная Эльфрида может очаровать любого взором своих синих глаз. В ее жизни появляются двое – молодой архитектор и умудренный опытом литератор. Бывшие друзья становятся соперниками, а девушке предстоит сделать мучительный выбор.


Роковая ошибка церковных музыкантов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращение на родину

 Из вступления автора: "Дата, к которой следует отнести описанные здесь события, это десятилетие между 1840 и 1850 годами. В это время старинный курорт, названный здесь Бедмутом, сохранял еще отблески того ореола веселья и аристократизма, которым был осенен в георгианскую эпоху, и мог безраздельно пленить романтическую душу и пылкое воображение одинокой обитательницы каких-нибудь более далеких от берега и глухих местностей. Под общим именем Эгдонской пустоши, которое мы придали сумрачному краю, где разыгрывается действие романа, объединено не меньше десятка подобных же вересковых пустошей, носящих разные названия; они действительно едины по характеру и виду, хотя их первоначальное единство сейчас несколько замаскировано вторжением полос и клиньев с разным успехом возделанной земли или лесных насаждений.Приятно помечтать о том, что где-то на этом обширном пространстве, юго-западная четверть которого здесь описана, находится и та вересковая степь, по которой некогда блуждал легендарный король Уэссекса - Лир.Июль 1895 года".


Пять веков британского поэтического портрета

«Пять веков британского поэтического портрета» — по существу, маленькая антология разных поэтических жанров, сопоставимых и с некоторыми жанрами портретной живописи. Переводчики — Марина Бородицкая, Мария Фаликман, Алексей Круглов, Светлана Лихачева, Валентина Сергеева, Анастасия Строкина.


Рекомендуем почитать
Странный лунный свет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Скверная компания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белый Клык. Любовь к жизни. Путешествие на «Ослепительном»

В очередной том собрания сочинений Джека Лондона вошли повести и рассказы. «Белый Клык» — одно из лучших в мировой литературе произведений о братьях наших меньших. Повесть «Путешествие на „Ослепительном“» имеет автобиографическую основу и дает представление об истоках формирования американского национального характера, так же как и цикл рассказов «Любовь к жизни».


Абенхакан эль Бохари, погибший в своем лабиринте

Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…


Папаша Орел

Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.


Услуга художника

Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.