Достоинство возраста. Как относиться к старению - [20]

. Почитайте его, Цицерона, Рам Дасса, Хемингуэя…

И нужно, в конце концов, согласиться с тем, что никуда она (старость) не денется и незачем тратить энергию на отрицание очевидного ради соответствия навязываемым стандартам.

Коллега пересказал разговор с маленьким мальчиком, который сказал ему со страхом: «Я старею». — «Я его успокоил: еще не скоро».

Смоделирую этот диалог по-другому.

— Я старею…

— Да. И это прекрасно.

— Но я же умру.

— Да, и это тоже случится в свое время. Ты многое еще должен понять, сделать, многим стать.

— И все-таки я боюсь.

— Да, я тоже.

Ну что же, давайте присмотримся к некоторым страхам?

Страх близости смерти

«Будь спокоен. Умереть труднее, чем кажется» (реплика полковника Буэндиа. Г. Г. Маркес).

Смерть достойна отдельного разговора. Он будет у нас. Но и обойти стороной этот страх никак нельзя. Он один из самых страшных. Все понимают, что умирают в любых возрастах: и дети и молодые, и сорокалетние… В старости смерть естественна. Может, поэтому так пугающа? Ведь это огромный человеческий феномен — страх всего естественного. В старости смерть становится неизбежной. Рано или поздно. Заметим, она, собственно, всегда неизбежна рано или поздно, но теперь это все более и более очевидно. Чего мы, собственно, боимся в смерти? Того, что не будет ничего? Того, что исчезнет все? Или что исчезну я, а все останется? Это что, жадность, зависть? Или что тела не будет, а душе что-то предстоит по разным версиям разных религий?

«…Участь сынов человеческих

и участь животных — участь одна;

Как те умирают, так умирают и эти…

…все произошло из праха и все возвратится в прах».

(Екклезиаст. 3: 19, 20)

Смерть — это то, что уравнивает человека и животное, лишая мыслящее существо всякой надежды хоть на какой-то смысл. Поэтому смерть и есть главная бессмыслица в мире людей.

Таков неутешительный итог рассуждений Екклезиаста — он развенчал все утопии, все надежды. И при этом бессмертность этого творения, слава царя Соломона говорят о другом — бренно не все.

Библейская, новозаветная истина о смерти предлагает утешение:

«Смерть подобна сну, от которого пробудятся миллионы умерших. Иисус так сказал своим ученикам об их умершем друге: „Наш друг Лазарь уснул, но Я иду разбудить его“. Направляясь к могильному склепу, Он увидел множество скорбящих. Придя на место, Он повелел убрать от входа камень и позвал: „Лазарь, выходи!“ И Лазарь, который был уже четыре дня мертв, вышел».

Поскольку тело Лазаря уже начало разлагаться, Иисус, воскресив своего друга, доказал, что Бог может сохранить в Своей памяти все: черты личности умерших, то, что они знали и помнили, их внешность. Он может вернуть их к жизни. Еще Христос говорил: «Настанет час, в который все находящиеся в памятных склепах услышат Его [Иисуса] голос и выйдут». Библия содержит еще одну утешительную весть: «Последний враг, с которым будет покончено, — смерть». Людей больше никогда не постигнет горе утраты, и им не придется хоронить своих родных и близких. В Библии сказано: «Смерти уже не будет».

Другой вариант — реинкарнация.

Суфийская притча:

«Я был камнем и стал растением,

Я умер как растение и стал животным,

Я умер как животное и стал человеком,

Чего же мне бояться, разве смерть когда-нибудь обокрала меня?

И как человек я умру, чтобы стать ангелом,

Но и ангелом я буду не вечно

И стану со временем тем, что даже не в силах

представить мой разум».

Вариант многих древних религий, христианства, а также и Корана: смерть — это хорошо. Жизнь на Земле — лишь временная мука и испытание, а в загробном мире ждут всяческие блага и удовольствия, о которых здесь — только мечтать.

И противоположный вариант — Лукреций:

«Смерть не страшит нас, если только мы сможем

Ясно, навечно понять смертную сущность души»

Похоже, такая перспектива, такое простое и очевидное разрешение страха — бояться нечего, ибо нет ничего, — очень мало кого устраивает.

Чудесная находка Б. Вербера в его серии книг, начиная с «Танатонавтов», — иронично расписанная схема посмертного существования, с возможностью экскурсий туда.

Это как бы два берега. На одном боятся смерти и придумывают разные способы бегства и отрицания. На другом — не боятся (по крайней мере, в призывах), держась за разные идеи разной степени определенности.

«Бегство от смерти — это нечто нездоровое и ненормальное, так как лишает вторую половину жизни ее цели» (К. Г. Юнг).

Сама река смерти — Тайна. Может, не стоит пытаться обойти ее или платить перевозчикам, торопясь найти другой берег.

Страх неопределенности

Хотя скорее это обычно тревога.

Для иллюстрации: когда-нибудь возили собаку или кошку в самолете? Да просто вспомните зверя или птицу, попавших в ненормальные и непонятные для них условия.

Тут мы можем обнаружить один из аспектов нашего эволюционировавшего разума. Мы умеем справляться с тревогой. И главный инструмент (думаю, чисто человеческий) — планирование. Причем планирование во времени. Человек успокаивает себя в самолете, поглядывая на часы.

Мне как-то пришлось поучаствовать в вынужденной посадке в Минеральных Водах из-за разбушевавшегося в горах урагана. Практически все пассажиры, набитые в маленький аэропорт, с удивительной серьезной настойчивостью требовали сообщить им: «Когда полетим?»