Досье «72» - [32]

Молодежь из фаланг Бужона во время прохождения манифестации смогла убедиться в том, что зрители пришли посмотреть на шествие скорее из любопытства, чем из чувства симпатии. Многие даже веселились, повторяя контрпризывы, вброшенные фалангистами. Не всегда лучшего качества, но очень полезные для того, чтобы нарушить всеобщую гармонию…

Бофор призвал присутствующих в свидетели:

— А я что говорил! Могу даже открыть вам небольшой секрет: опросы общественного мнения для нас очень благоприятны. Не так, как хотелось бы, но наблюдается неуклонный прогресс в последние три месяца. Чувствуется, что первоначальный ступор в умах людей прошел. Мало-помалу разум начинает одерживать верх. Если в течение предстоящих двух недель мы не совершим ошибку, в успехе я не сомневаюсь. Итак, господа, за работу. А работа наша будет заключаться в проведении переговоров и в общении. Вначале о переговорах: их количество надо увеличить. Я уже вам говорил, что не надо стоять на позициях голосования «за» или «против.» Мы должны заманить наших противников в переговорную ловушку, вести переговоры как официальные, так и тайные. Противник, который идет на переговоры, проигрывает. Поскольку оппозиция идет на амбразуру в разрозненном порядке, меня это не беспокоит, личные интересы очень быстро возобладают. Ах, очарование французской политики! Мы распределим роли в зависимости от важности и особенностей переговоров. На Гарсена по-прежнему возлагается основная ответственность. Вот уж никогда бы не подумал, что Гарсен… Отлично сработано, Бертоно, отлично! Нам окажут помощь и другие министры. Отныне весь состав кабинета министров будет привлечен к этому проекту. Некоторые министры доставили нам неприятности, но ведь надо уметь играть на струнах человеческой души, не так ли? Для тех из вас, кого пригласят за стол переговоров, инструкции прежние: демагогия, демагогия и еще раз демагогия! Никого не обижать, обещать все или почти все, а если зайдет речь о какой-нибудь уступке, обращаетесь к Бертоно или ко мне.

Затем работа со средствами массовой информации. Пора начать ужесточать тон. Наша подруга Франсуаза Браше уже поделилась со мной некоторыми своими планами. Они великолепны. Нам с вами тоже есть чем заняться. Возвращаясь к манифестации, хочу сказать, что мне кажется нелишним за несколько дней до всеобщего голосования слегка очернить ее. Бужон, подумайте, что можно будет сделать в этом плане с вашими фалангами. Знаете, можно пустить слухи, что этой манифестацией манипулировали… Кто? Да кто угодно! Вообще-то, как обычно, сила денег и зла. Вы знаете, что надо говорить: богачи, евреи, франкмасоны, ЦРУ; и при этом не надо бояться использовать заезженные штампы. Обычно это хорошо действует. И мы обязательно должны при любом удобном случае делать упор на раскол между молодежью и стариками. Вот в чем должно заключаться наше общение с массами!

Кстати, народ должен знать о том, что проводятся активные консультации и переговоры. Это — главное. Мы расскажем о них в нужное время. И наконец, хотя это само собой разумеется, напускайте туману по вопросу о практическом применении «Семидесяти двух»: «Центры перехода», вопрос о границах… Вы сами прекрасно понимаете, многие люди проголосуют за нас, когда будут уверены в том, что эта мера коснется только других и что в худшем случае они смогут что-нибудь предпринять, чтобы ускользнуть из сети. По-галльски, как говорится. Им надо оставить эту иллюзию.

Возбуждение Кузена Макса, когда он поздно вечером приходил в «Регалти», чтобы поделиться своими идеями, возрастало день ото дня: залы для тайных переговоров с министрами не пустовали. Тайные двери постоянно открывались и закрывались за многочисленными посетителями, которым даже летняя жара не мешала одеваться так, чтобы оставаться неузнанными, и приходить с поднятыми воротниками плащей.

Но эти черные очки от солнца не смогли ввести в заблуждение журналистов: Гэйро, да, сам Максимилиан Гэйро, генеральный секретарь Обновленной коммунистической партии, встретился с Гарсеном! Гэйро в кабинете человека, послушного НПФ, невиданное дело! И можно было задать справедливый вопрос, о чем они могли говорить. Конечно же, о выходе на пенсию! Будучи опознанным, генеральный секретарь согласился сказать пару слов под вспышки фотоаппаратов перед тем, как влезть в свою маленькую «ренушку». Эта простота, этот отказ от напыщенных фраз не помешали газетам наутро сделать противоречивые выводы. «Фигаро» объявила о безоговорочной капитуляции неокоммунистов, а «Новая Юманите» подала это как их победу: пятьдесят пять лет! Значительный успех трудящихся, это бесспорно, Премьер-министр сам это подтвердил после четырехдневных переговоров…

Помимо всего прочего, объявление о выходе на пенсию в возрасте пятидесяти пяти лет — что не являлось слишком ранним возрастом — положило конец самым фантастическим слухам: кто-то говорил о пятидесяти восьми годах, кто-то утверждал, что останется граница шестидесяти лет, и много чего еще! Теперь можно было заняться точным вычитанием: с пятидесяти пяти до семидесяти двух лет оставалось семнадцать прекрасных лет жизни на заслуженной пенсии, которые можно было провести активно и динамично. Мечта!