Досадный случай - [50]
— Что это?
— Компенсация. Я понимаю, что вам не хочется терять клиента, вы беспокоитесь о репутации, и предлагаю достойную оплату. — Лицо парня осталось невозмутимым, но глаза ярко сверкнули еле сдерживаемыми эмоциями, когда он сообразил, что у меня в руках. Какой заклинатель не мечтает увеличить своё могущество новым заклинанием? — Это "Защита от мора". Что скажете?
Эшх нервно облизнул губы.
— Что это странно щедрая оплата для такого рода услуги. — Этот тип уже несколько лет ведёт свои полузаконные дела с самыми разными людьми, и до сих пор жив. Определённо, он знает поговорку про бесплатные пирожки. После секундной паузы Эшх посмотрел мне в глаза. — В любом случае, я не знаю, о чем вы говорите.
Вообще — разумно. Сегодня — нет.
Висящий под камзолом опаловый кругляш за один вдох раскалился, оставляя на коже фигурный ожог, а заклинатель зашёлся в беззвучном крике, атакованный собственными защитными амулетами. Главное — не пережать. Живым нужен.
Эшх мешком осел на пол, а я с трудом подавил желание схватиться за грудь — такое ощущение, что проклятая каменюка прожгла до рёбер. Обогнул прилавок, и оглядел тело. Живой, что ему сделается. Вон, шевелится уже.
Судя по ощущениям, дружелюбная улыбка вышла немного кривой.
— Может быть, вы всё же примете моё предложение? — Во второй раз решиться на такое будет сложнее. Целительский амулет делал своё дело верно, но исключительно неторопливо.
Заклинатель несколько раз сильно моргнул, видимо, избавляясь от цветных кругов перед глазами, и осторожно сел.
— Вы правы, это очень выгодная сделка. И, кстати, я вспомнил того, о ком вы спрашивали — его зовут А-Ласво. — Значит, Катьяла не ошиблась, когда сказала, что он из западных провинций. — Где живёт — не знаю (правда, не знаю!), но гдё-то неподалёку, в этом районе. Толковый парень, но, судя по повадкам, не так давно промышлять начал. — И уже нарвался — отчётливо слышалось недоговоренное.
— Хорошо. Когда должен в следующий раз прийти?
— Дней через пять. Он только вчера был, так что заряда ему пока хватит.
— Этот А-Ласво что-нибудь ещё приносил? Или покупал?
— Обычно — нет, но как раз вчера принёс шкатулку с волшебным замком. Просил открыть.
— И?
— Не смог. Я даже не понял, по какому принципу её заперли. — Наглости Тёмному не занимать, но, как видно, артефакты он и впрямь делать умеет. Великий Шекрех, чтоб его.
— Есть ли ещё что-нибудь, что мне следует знать?
Парень энергично замотал головой.
— Нет, я правда о нём больше ничего не знаю.
Не врёт.
— Да мне, в принципе, об этом воре больше ничего знать и не нужно. Теперь расскажите мне о шестой лавке. Только не говорите мне, что вам совесть не позволяет основного конкурента сдавать. Или, что выяснить ничего не сумели.
— Даже и не собирался. — Эшх, уже несколько оправившийся после атаки, с кряхтением переполз на стул. Я, не дожидаясь приглашения, подтащил второй, и уселся напротив. — Этого гада давно следовало прижать. Странно только, что про этого перестраховщика стража всё-таки пронюхала. Уж как он берёгся! — Всё ясно. На эту тему почтенный заклинатель будет разговаривать сам, и без принуждения. Теперь надо следить, чтобы лишнего не присочинил.
— Меня интересует, кто владелец лавки, чем именно он занимается, какой у него уровень подготовки и специализация, и как туда легально попасть.
Фраза насчёт "легально" заклинателя несколько огорчила, похоже, он надеялся на то, что я ворвусь к мерзкому выскочке во главе штурмового отряда инквизиторов. Не к ночи будь помянут. Но ответил весьма охотно.
— Владелец этого безобразия — младший сын какого-то захудалого купеческого рода, и, скажу я вам — не знаю, как у его папеньки-купца дела идут, а сынок устроился неплохо. Зовут его Шорег Лих (Лих — это название рода, а не характеристика). Не знаю, правда, настоящее это имя или нет. Уровень подготовки не запредельный, но более чем приличный. Скорее всего, потомственный чароплёт — постороннему ученику столько секретов никто выдавать не будет. Специализацию не знаю, но на вызовы он ни разу не ездил. — Да уж я заметил, что нилхорские заклинатели бегать не любят, из восьми только трое по вызовам мотаются: один в Среднем городе, и два в нижнем. Как только успевают везде. — Всё в норе своей сидит, так что выбор не богатый: либо зелья варит, либо амулеты делает, либо гадает.
Если гадает — это плохо. Очень-очень плохо. Особенно, если действительно потомственный. С другой стороны, предпринять ввиду ищущих меня инквизиторов всё равно ничего не могу, так что и переживать попусту нечего. Буду надеяться на лучшее.
— А что насчёт легального проникновения?
Эшх перекривился.
— Не знаю, мне не удалось. Впрочем, возможно это потому, что он узнал кто я. Попробуйте. Но, думаю, там что-то типа рекомендации от других посетителей надо.
Я покрутил в голове полученную информацию. О чём ещё надо спросить? Да вроде уже не о чем. Можно начинать работать.
— Благодарю за информацию, уважаемый. — Я протянул заклинателю свиток, который всё это время не выпускал из рук (так, на всякий случай), прихватил стоящий под прилавком медный стакан (купит он себе новый, с таким-то источником заработка) и вышел на улицу. Нет, в "это безобразие" идти ещё рано, сначала надо разобраться со шкатулкой.
Не стоит дракону влезать в разборки магов. Тем более если они его совершенно не касаются. Не следует магам игнорировать слуг. Тем более если эти слуги имеют доступ к секретам. Последствия в обоих случаях могут быть самыми неожиданными, в чем дракон по имени Даэрлих Карв и убедился, когда согласился помочь лучшему другу отыскать похищенную книгу.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.