Дорогой обреченных - [14]

Внезапно из темноты перед ними возник Эль Лобо и насмешливо улыбнулся.

— Сперва ты должен захватить их, амиго!

Альварес обвел круг своей рукой.

— Они сидят в этом блокгаузе, как в ловушке, братец. Мы окружим этот сарай с трех сторон. С четвертой стороны им все равно не исчезнуть. Видишь, как крут склон позади блокгауза? Если они попытаются подняться наверх по этому склону, мы их перестреляем как кроликов.

— У них есть провизия? И вода для питья?

Альварес цинично рассмеялся.

— Немного провизии у них имеется. Возможно, и воды немного найдется… но долго они не выдержат. У них там раненый. Может быть, продержатся день или два. А я терпелив, Педро! Очень терпелив!

Ченго и Текс прекратили стрельбу. Они не видели больше врагов, да и патроны им нужно было экономить.

Иногда из-за деревьев громыхал выстрел, но пули не попадали даже в окна. Рассеянный свет не способствовал точной стрельбе, да и многие из бандитов были неважные стрелки. А для того, чтобы пробить толстые бревна блокгауза, пуль было недостаточно.

Блокгауз был полон пороховых газов, он вызывал кашель и мешал дышать, а рассеивался он довольно медленно.

Шериф Олсен очнулся еще тогда, когда стрельба только началась.

— Вы что, остались здесь ради меня? — спросил он тихо. — Вам нужно было уносить ноги. Кто этот человек, Текс?

— Это Ченго, Фрэнк, о котором я тебе рассказывал, — ответил Хондо. — Он тоже придерживается мнения, что хорошего человека бросать на произвол судьбы нельзя.

— Бандиты возьмут нас измором.

— Пока мы живы, мы будем бороться.

— Хорошие вы парни, — вздохнул шериф и снова закрыл глаза.

Текс и Ченго со стоическим спокойствием продолжали дежурить у своих бойниц. Разговаривали они мало.

Ночь постепенно уходила. Медленно наступал рассвет. Вскоре солнце опять стало нещадно палить, нагревая крышу маленького блокгауза.

— Воды! — простонал шериф. — У вас есть еще вода?

Текс дал раненому немного попить. Сам он и Ченго не позволили себе и по глоточку. Но даже если они ничего не будут пить, запаса воды хватит всего на пару дней.

В блокгаузе становилось совсем душно. Стало трудно дышать.

Изредка раздавались выстрелы. Некоторые пули с жужжанием влетали в окна, но к счастью, никакого ущерба не наносили.

Солнце поднималось все выше.

Что-то принесет этот день?

11

Как только начал заниматься рассвет, старый скаут с безмятежным видом въехал в городок бандитов.

Собственно, это селение нельзя было назвать городком. Здесь было бы гораздо более точным слово «поселок», но поскольку на Западе существовал обычай называть городом даже самые маленькие поселения, то Альварес свою собственность тоже решил назвать городом.

Этот городок насчитывал не более двух десятков домов — частично дощатых, частично глинобитных, а настоящими домами, практически, можно было назвать только четыре дома. Одним из них был салун — единственный салун в городе. Дом был двухэтажный, и на его фасаде вызывающе красовались большие зеленые буквы, возвещавшие о том, что это — «Дом Отчаянных». И это значило, что дом принадлежит бандитам, родной дом гонимых и отчаявшихся людей, за которыми охотились и которые нигде больше не нашли бы покоя.

Пыльная улица, протянувшаяся между домами, была абсолютно пустынна. Но Рори Калхаун тем не менее почувствовал, что со всех сторон на него устремились подозрительные взгляды.

Мафусаил не торопясь трусил по улице. А сам Рори сидел в седле таким образом, что со стороны казалось: он вот-вот заснет.

Но всадник внезапно оживился.

Крик пронесся над улицей.

Мафусаил остановился. Рори Калхаун поднял голову и посмотрел на окна второго этажа дома, в котором находился салун.

Ибо крик донесся из него — в этом скаут был уверен. И на мгновение он увидел в одном из окон бледное женское лицо, бледное и испуганное женское лицо, которое, правда, в следующее мгновение исчезло.

— Значит все-таки правда, — пробормотал про себя Калхаун и снова тронул за поводья своего Мафусаила.

Доехав до конца улицы, Рори повернул свою лошадь обратно и не спеша добрался опять до салуна.

Он слез не торопясь с лошади и взошел на крыльцо «Дома Отчаянных». Но когда он распахнул дверные створки, то увидел, что за дверью его ожидал первый неприятный сюрприз.

За стойкой стоял довольно пожилой человек, и в руках у него был дробовик, который он направлял на раннего гостя. Лицо человека было серым и обветренным, а кончики длинных усов свешивались над уголками рта.

Рори как ни в чем не бывало пошел прямо на этого человека.

— Ты лучше убери этот пугач! — буркнул он по пути.

— А ты лучше остановись! — хмурым голосом пробурчал старик. — Остановись, иначе я всажу в тебя весь заряд дроби, и ты будешь похож на сито!

Калхаун остановился почти перед стойкой. Стволы опасного дробовика находились всего в нескольких дюймах от его живота.

— Я хотел бы только получить порцию виски, — сказал Рори спокойно.

— Убирайся к дьяволу!

— О, это я еще успею! Только боюсь, что дьяволу я совсем не нужен. — Рори ухмыльнулся. — А вы здесь не особенно-то гостеприимные.

Старик опустил палец на курок.

— Сматывай отсюда подобру-поздорову, амиго. Мы здесь очень чувствительны ко всем чужакам. Кто ты? И откуда ты взялся?