Дорогой героя - [6]

И на этот раз Бридько не отступил от своего правила. Начал он осторожно, глядя на всех внимательно:

— Так как нам быть, товарищи? Справимся без этих двух?..

— Дезертиры! — гневно сказал кто-то в ответ.

— Давно их пора взашей, в ногах только путаются, а толку никакого, — в тон первому прозвучал второй голос.

И шахтеры один за другим стали торопливо выходить из нарядной.

Подоспела пора спускаться в шахту.

График и люди

Никто определенно не мог сказать, когда придет конец водоносящим породам и наступят благоприятные геологические условия. А ждать Бридько не мог и не хотел.

У него уже был составлен цикличный график лавы, но, прежде чем его узаконить, он считал своим долгом ознакомить с ним весь коллектив участка. И не только ознакомить. Он знал, что многое ему подскажут, посоветуют.

Вначале график изучила партийная группа участка. Затем были созваны сменные рабочие собрания. Перед этим чертежи графика были вывешены на видном месте в нарядной. Они вызвали большой интерес горняков первого участка и всей шахты. Одни доказывали целесообразность применения цикличного графика, другие сомневались, находили в нем некоторые неточности.

Наблюдая и внимательно прислушиваясь к этой своеобразной дискуссии, Бридько остался доволен. «Значит, взяло за живое, раз горячо спорят», — решил он.

Еще с большей силой спор разгорался на самих собраниях. Иван Иванович сразу же отметил: никто не возражал против нового прогрессивного метода, работы. Спор шел о том, как сделать, чтобы график стал по-настоящему реальным и строго выполнялся изо дня в день.

Слушая выступления, Бридько невольно вспоминал довоенные годы. Тогда его начинание многие встретили буквально в штыки. Да это и понятно: применением графика он, Бридько, выбивал почву из-под ног бездельников, упразднял отживающие горняцкие профессии, с которыми некоторым нелегко было расставаться…

Теперь ничего похожего не было, и Бридько с радостным удовлетворением понял, что воевать за начатое дело он будет вместе с дружным коллективом. Вместе они будут делить горечь неудач и радость успехов….

График предусматривал: каждый рабочий должен знать свое место и строго соблюдать свои обязанности…

Все это хорошо. Но Бридько было известно и другое: можно составить четкий и ясный график, расписать в нем все по порядку. Но все это еще только часть дела. Главное — люди, исполнители графика. Найти ключ к каждому рабочему, знать его нужды, зажечь его, чтобы он работал с огоньком, знал, во имя чего трудится. Именно в этом он видел источник успеха.

…С подачей порожняка не ладилось. Иной раз перебои длились по нескольку часов. И тогда навалоотбойщики сидели по углам лавы в ожидании забурившейся где-то партии порожняка. Все были угрюмы, злы: куда годится такая работа!

Но как только слышался вдали шум электровоза, сразу светлели лица у людей, оживала радостным грохотом лава. И вот опять: не успеет работа как следует разгореться — снова крик снизу:

— Эге-е-й! Бросай качать!

Бригадир Иван Гопко отлично понимал — лихорадочная работа шахты вынужденная: нехватка вагонеток — тяжелое наследие военного времени. Но главное все же беспорядок на шахтном транспорте, что зависело уже от людей.

— Бригадир, давай работу! — наступали навалоотбойщики.

— Что поделаешь, — разводил руками Гопко. — Нет порожняка. На плечах носить уголь не будешь.

Большая часть навалоотбойщиков — вчерашние фронтовики. Они хотели работать только в полную силу. Тем более что страна задыхалась без топлива.

— В чем там у транспортников причина? Неужели ничего нельзя придумать, Иван Иванович? — обращались они к начальнику участка.

Одну из причин Бридько легко обнаружил с первых же дней работы: на участке почти ежедневно появлялись новые машинисты электровозов. Не изучив хорошенько профиль пути, они часто, превышая установленную скорость, «бурили» составы или возили их очень медленно, с опаской. Именно в эти дни Иван Иванович вспомнил о рабочем собрании, на котором обсуждался график и предложения горняков: передать в распоряжение начальника участка подземный транспорт.

Когда Бридько настоял перед начальником шахты, чтобы машинисты на его участке были постоянными и числились у него в штате, начальник подземного транспорта, высокий, жилистый, с резкими нервными движениями человек, рассердился и назвал претензии Бридько незаконными.

— Партизанщину решил разводить, Иван Иванович? Нет, такой номер не пройдет!..

И в самом деле, если пойти на уступки горному технику, тогда со временем вообще надо ликвидировать транспортный участок на шахте. Это значит разрушить то, что существовало десятилетиями.

— Опасаешься, Сергей Иванович, как бы не распалась твоя железнодорожная держава? — с усмешкой сказал Бридько начальнику транспорта. — И пусть ее! Меньше начальства на шахте будет.

— При чем тут «держава»? — еще более рассердился тот. — Я за порядок, а ты его ломать решил, партизанщину…

— Смотря какой порядок, — не уступал Бридько, — есть такие, что и поломать не грех.

Руководители шахты согласились с Бридько, но, правда, договорились, что мера эта временная, и установили минимально короткий испытательный срок. Но не прошло и недели, как дело с транспортом на участке значительно улучшилось.