Дорогое чудовище - [15]

Марсианское судно вышло из стратосферы. За прозрачной полосой экрана, опоясывающего брюхо корабля, светились громадные многофасеточные глаза членов экипажа – голубых существ кошмарной наружности. Перед ними плыли верхние слои облаков, напоминая снежную равнину, скрывающую планету.

Капитан Рдина чувствовал напряжение и ответственность момента, хотя его судну не выпало чести первым высадиться на эту планету. Капитан Шкива, уже давно ушедший в отставку ветеран космоса, сделал это многие годы назад. И тем не менее вторая экспедиция тоже метила в анналы истории, и члены экипажа ощущали трепет первооткрывателей.

Один из членов команды, извиваясь что было мочи, приполз из другого конца опоясывающей корабль диафрагмы. Сигнальные усики прибывшего тряслись, будто случилась авария.

– Капитан, мы только что заметили объект, исчезнувший за линией горизонта.

– Что за объект?

– Он выглядел, как гигантские аэросани.

– Такого не может быть.

– Нет, капитан, конечно же, такого быть не может, это просто исключено – но это именно то, на что больше всего похож неопознанный летающий объект.

– И где он теперь? – командирским голосом произнес Рдина, глядя в ту сторону, откуда прибыл собеседник.

– Нырнул в нижние слои атмосферы.

– Вероятно, вы ошиблись. От слишком долгого наблюдения могут быть зрительные галлюцинации. – Он замолчал на миг, когда кольцевой экран стал покрываться пеленой облаков. Рдина внимательно смотрел, как серая стена тумана скользила вверх, пока судно продолжало плавно спускаться. – В старых отчетах однозначно говорится о том, что здесь нет ничего, кроме пустыни и диких животных. Здесь нет никакой разумной жизни, кроме какого-то чудака из второсортных поэтов, которого Шкива высадил здесь. Двадцать против одного, что он не выжил за эти годы. Скорее всего, его сожрали дикие звери.

– Сожрали? Они что, едят мясо? – воскликнул собеседник, казалось, совершенно отвергая такую мысль.

– Здесь все возможно, – кивнул Рдина, которому понравился такой необузданный полет собственной фантазии. – Кроме аэросаней. Это очевидная нелепость.

В это момент он был вынужден прекратить обсуждение по той простой и очевидной причине, что корабль, выскользнувший из облаков, и сомнительные аэросани оказались плывущими бок о бок. Их даже можно было рассмотреть в деталях, и бортовые приборы регистрировали отчетливое гудение двигателей многочисленных летательных модуляторов.

Двадцать марсиан замерли, наблюдая своими выпученными глазами громадную штуковину, размером в половину их корабля. А сорок гуманоидов с аэросаней разглядывали их с таким же пристальным вниманием. Корабль и сани продолжали спускаться бок о бок, в то время как оба экипажа завороженно изучали друг друга, и это продолжалось, пока они одновременно не коснулись земли.

Наконец, ощутив легкий толчок о землю, капитан Рдина пришел в себя и огляделся по сторонам. Он увидел множество домов, медный позеленевший купол, изваяние на холме и сотни землян, высыпавших из города прямиком к его судну.

Он сразу обратил внимание, что ни одна их этих диковинных двуногих форм жизни не проявляет к пришельцам ни малейшего признака отвращения или испуга. Они галопом сбежались к месту посадки и выглядели дико самоуверенными. Такого капитан не ожидал от существ, столь разительно отличавшихся по виду и морфологии.

Это несколько потрясло его, он даже пробормотал про себя:

– Они не паникуют – отчего же нам паниковать?

Он лично вышел встретить первого из землян, преодолев опасение и стараясь не обращать внимание на то, что многие из них несли нечто похожее на оружие. Возглавлявший процессию землянин, крепкого сложения, с бородой лопатой, так сноровисто ухватил его сигнальный усик, словно бы занимался этим всю жизнь.

Последовала картинка быстро бегущих конечностей:

– Меня зовут Спиди.

Корабль опустел через несколько минут. Никакой марсианин не упустит возможности подышать свежим воздухом. Их первый визит был к предмету, стоявшему на холме. Рдина постоял неподвижно, разглядывая; экипаж сгрудился полукругом, земляне стояли молчаливой толпой позади.

Это была гигантская каменная статуя земной женщины. Она была широкоплечей, большегрудой, широкобедрой и носила просторные складчатые одежды, доходившие до самых подошв тяжелых ее башмаков. Спина слегка согнута, голова чуть накренилась, а лицо спрятано в больших натруженных ладонях. Рдина тщетно пытался разглядеть за пальцами черты усталого крестьянского лица. Он долго смотрел на нее, пока глаза не опустились к надписи под монументом. Пропустив земные слова, он без труда пробежал глазами привычную марсианскую вязь:

Плачь, моя страна, твои сыны уснули,

Пепел твоих домов, твоих расшатанных башен.

Плачь, страна моя, о страна моя, плачь!

По птицам, что не споют, по исчезнувшим цветам.

Конец всему,

Молчания часы.

Плачь! Моя страна.

Подписи не было. Рдина размышлял над этим несколько долгих минут, и никто за это время не шелохнулся. Наконец он повернулся к Спиди, указывая на марсианскую надпись:

– Кто это написал?

– Один из ваших. Он умер.

– А! – сказал Рдина. – Это массовик-затейник из экипажа Шкивы. Забыл его имя. Да и немногие помнят его. Он был всего лишь незначительным поэтом. И как он умер?