Дорогие гости - [190]

У него часто болит голова?

О да. Постоянные приступы, с самого детства.

Не может ли она пригласить в суд врача, который подтвердил бы это?

Женщина вся поникла:

– Нет, Спенсер никогда не обращался к врачам.

– Никогда не обращался. Очень жаль. А как именно ваш сын провел вечер?

– Лежал на кровати, сэр.

– В своей спальне?

– Нет, сэр, в гостиной.

– Ясно. А чем он занимался, лежа на кровати в гостиной?

– Читал «Бритиш бой», сэр.

Здесь мистер Айвс выдержал паузу. Судья подался вперед и приставил ладонь к уху:

– Что говорит свидетельница?

– Свидетельница говорит, ваша честь, что в интересующий нас вечер ее сын лежал дома на кровати и читал «Бритиш бой». Насколько я понимаю, это…

– Да-да, я знаю. Мой внук читает этот журнал. Миссис Уорд… – обратился к ней судья с недоуменной гримасой. – Вы хотите убедить суд, что ваш сын, молодой человек девятнадцати лет от роду, читал детские комиксы?

Женщина посмотрела на него подозрительно, ясно почувствовав в вопросе какой-то подвох, но не понимая, в чем именно он заключается.

– Да, сэр, – неуверенно произнесла она.

Мистер Айвс вернулся на свое место, не сказав более ни слова. Спенсер на скамье подсудимых уныло повесил голову. Присяжные опять зашептались, и Фрэнсис закрыла глаза. А когда снова открыла и увидела следующего свидетеля – очередного соседа из Бермондси, явившегося, вероятно, чтобы дать парню очередную нелестную характеристику, – ее охватило отчаяние. У мужчины было землистое лицо, исхудалое от недоедания, и блестящие заплатки на потрепанном костюме, явно с чужого плеча. Он походил на одного из демобилизованных солдат, которые побираются на улицах: такой бедолага за стоимость одного обеда согласится дать любые показания. И действительно, первые вопросы мистера Трессилиана касались военного прошлого свидетеля: в каких сражениях участвовал, какие ранения получил. Он демобилизовался в феврале девятнадцатого, сообщил мужчина, и после часто менял адреса. Но с марта этого года он проживает в том же доме, что обвиняемый с матерью. Снимает комнату у другого семейства.

– Итак, – живо продолжил мистер Трессилиан, – давайте сразу разберемся с одним неприятным обстоятельством: вы когда-нибудь видели в здании крыс и тараканов?

Мужчина кивнул:

– Еще бы не видеть. Там все кишмя кишит паразитами. Крысы поднимаются по водопроводным трубам. Тараканы по ночам полчищами лезут из-под обоев.

– Исходя из вашего личного опыта – каков наилучший способ разделываться с ними?

– Если можешь поймать тварь, то давишь, скажем, каблуком башмака. Ну или прихлопываешь толстой книгой, коли у тебя таковая имеется. – После едва заметной паузы, он добавил: – Книга навроде Библии сгодится.

Вызывающий тон, каким он произнес последнюю фразу, заставил Фрэнсис приглядеться к мужчине внимательнее. Нет, все-таки он не уличный попрошайка: слишком агрессивен или, возможно, просто ожесточен против всего мира. И его определенно не волнует, заплатят ему или нет.

Мистер Трессилиан спросил, где он работает.

После того как армия «уволила его за ненадобностью», он сменил несколько мест работы: крепил щетину к швабрам на фабрике, продавал вразнос обувные шнурки. Но совсем недавно (тут мужчина по непонятной причине помрачнел) он устроился коммивояжером в фирму, торгующую электрическими лампочками.

– Хорошая должность, да? – предположил мистер Трессилиан. – За такую держаться надо? По роду занятий вам, конечно же, приходилось время от времени уезжать из дома, но не так часто и не на такие долгие сроки, чтобы совсем не знать своих соседей или чтобы ваши соседи совсем не знали вас… Что подводит нас к сути дела. Окно вашей комнаты, насколько я понимаю, выходит в маленький внутренний дворик и расположено прямо напротив окон комнат, где проживает мистер Уорд со своей матерью. Вы часто видите, как они там у себя ходят туда-сюда?

Фрэнсис замерла. Мужчина покивал:

– Да, вижу их гораздо чаще, чем мне хотелось бы, особенно парня. Нынешним летом оболтус постоянно развлекался тем, что стрелял в мое окно из рогатки – камушками, там, сухим горохом, всем чем ни попадя.

– В любом случае, – торопливо сказал мистер Трессилиан, – вы его хорошо знаете?

– Ну да.

– Вы помните вечер пятнадцатого сентября? Где вы тогда находились?

– Дома.

– Шторы на вашем окне были задвинуты или раздвинуты?

– Наполовину раздвинуты.

– Прохладным осенним вечером? Почему?

– Мне с войны все время не хватает воздуха. Я лучше померзну, чем буду задыхаться. Поэтому у меня круглый год окно приоткрыто и шторы раздвинуты.

– Вы смотрели в окно тем вечером?

– Да, поглядывал, когда проходил мимо.

– То есть, пока вы прохаживались по комнате, разминая ноги, вы от нечего делать поглядывали в окно? И что вы видели?

Мужчина кивком указал на скамью подсудимых.

– Вон того малого, который лежал на кровати с журналом комиксов.

Сердце у Фрэнсис сжалось так резко, словно к нему прикоснулось острие клинка. Лилиана, сидевшая рядом, шумно вдохнула и задержала дыхание. По залу пробежал возбужденный шепот. Мистер Трессилиан подождал, когда установится тишина.

– Вы уверены, что видели именно мистера Уорда?

– Ну, я бы лично не стал называть его мистером… но да, там был он, точно.