Дороги шли через войну - [24]

А в Харькове Виктор Асланович выступил на телестудии. Передачу вела обаятельная девушка-харьковчанка, родившаяся здесь в первый послевоенный год. Прежде чем начать передачу, она по-украински попросила:

— Будь ласка, розмовляйте не бильше шестнадцати хвилин…

Украинская речь, певучая, лучистая «мова» была понятна сыну Нагорного Карабаха. Мурадян скосил глаза на часы, висевшие в студии, и сказал:

— Я человек военный, постараюсь уложиться.

А ведущая показала телезрителям фотографию, запечатлевшую момент водружения Красного знамени над Харьковом. Телеоператор выхватил крупным планом освещенное солнцем мужественное лицо офицера, державшего стяг над крышей здания гостиницы. Алое полотнище трепыхало на ветру, вырывалось из рук. Офицер держал древко обеими руками, его напряженная, энергичная фигура выглядела величественно, как монумент…

— На нашем экране, — говорила диктор, — вы видите снимок, сделанный утром двадцать третьего августа тысяча девятьсот сорок третьего года, в день освобождения Харькова от немецко-фашистских захватчиков. Вглядитесь внимательно в лицо, запомните дорогого нам, харьковчанам, человека. Это офицер-политработник гвардии майор Мурадян. Сейчас он у нас в студии. Пожалуйста, Виктор Асланович, вам слово…

Оказавшись перед наведенной на него телекамерой, Виктор Асланович сказал то, что было на душе, что нес в сердце все годы:

— В день освобождения Харькова каждый из нас мечтал дожить до Дня Победы и встретиться с вашим городом после войны. Но не всем довелось дожить до счастливого дня… А мне повезло. Я встретился с вами и смотрю на вас глазами всех тех, кто тридцать лет назад принес вашему городу освобождение…

И он рассказал, как все было, назвал имена тех, кому обязаны харьковчане радостью этого дня, счастьем жизни. Говорил от имени живых и павших. И по их поручению…

Мурадян говорил, как и условились, шестнадцать минут, а сказанное им не вместить и в годы…

Скрещенные дороги

Когда Юрий Дронов и Мирзо Бобаджанов встретились в 97-й гвардейской стрелковой дивизии, гвардии майор Мурадян был от них, возможно, в сотне километров. Они встретятся все трое и будут воевать в одной дивизии. Но это произойдет позже. А пока Мурадян был в своей 89-й гвардейской Белгородско-Харьковской стрелковой дивизии, которая вела бои на подступах к украинской реке Псел, впадающей в Днепр.

В ночь на 31 августа 1943 года передовые части дивизии форсировали Псел, зацепились за вражеский берег и завязали бои за удержание плацдарма. Работники политотдела находились в полках первого эшелона. Гвардии майор Мурадян часто бывал в полках Бунина и Середы. Со стороны казалось, что этот энергичный, всегда жизнерадостный и бесстрашный политработник никогда не устает. Он везде поспевал и всегда был там, где надо быть коммунисту, политработнику.

Коротка передышка — всего несколько минут. Не успеют остынуть стволы пулеметов, автоматов, противотанковых ружей — и снова в бой. Но и в те короткие минуты Мурадян успевал сказать главное. Он воодушевлял бойцов, рассказывая им об одержанных победах, и звал вперед, на выполнение очередных боевых задач.

А впереди был Днепр. Об этой величавой, воспетой поэтами могучей реке Мурадян мог говорить часами.

— Скоро мы увидим эту дорогую сердцу каждого советского человека реку, — говорил он. — Увидим ее могучую ширь, богатырский размах, услышим плеск ее седых волн, поклонимся ей в пояс и скажем: «Здравствуй, Днипро! Ты страдал под фашистским игом, но не покорился. И вот мы пришли освободить тебя. И освободим, не пожалеем для этого ни крови, ни самой жизни…»

29 сентября части дивизии подошли к Днепру южнее Кременчуга. Гвардейские полки вели жестокие схватки с врагом, очищая прибрежные леса. В те дни гвардии майор Мурадян находился на переднем крае. В полку Бунина в присутствии бойцов заместитель начальника политотдела дивизии вручил кандидатскую карточку командиру пулеметного взвода гвардии лейтенанту Михаилу Рябошапке. Вручил со словами:

— Поздравляю и надеюсь, что вы на деле оправдаете звание кандидата в члены партии. Желаю вам и всем гвардейцам-пулеметчикам новых побед в священной борьбе против фашистских захватчиков!

В ответ Михаил Рябошапка сказал:

— Клянусь: там, за Днепром, я оправдаю высокое звание коммуниста.

На рассвете надувные резиновые лодки бесшумно уходили от левого берега. В одной из них отплыли пулеметчики во главе с Рябошапкой. Они прошли сквозь огненный смерч и бросились на тот берег. Враг обрушил на горстку гвардейцев всю мощь огня, всю свою ярость и злобу. Станковые пулеметы косили фашистов, отбрасывали их назад. Гвардии лейтенант Рябошапка уничтожал врагов огнем из автомата и гранатами. А когда вражеская пуля сразила наводчика одного из расчетов, командир взвода сам лег за пулемет.

В этом бою на днепровском плацдарме, как и в других местах, Рябошапка сражался отважно, показывая образцы стойкости и воинской доблести. В декабре 1943 года он был удостоен звания Героя Советского Союза. Офицер сдержал клятву, с честью пронес по дорогам войны высокое звание коммуниста.

А гвардии майор Мурадян форсировал Днепр со «своим» 273-м гвардейским полком — полком Григория Середы. Широкая река покрылась красноватыми водяными смерчами от разрывов снарядов и мин, тысячами булькающих фонтанчиков от пуль. Вода вспенилась, застонала, хороня гибнущих и устрашая живых. Но гвардейцы все сильней нажимали на весла. И вот он, берег! В решительном порыве бойцы бросились на него: они целовали мокрый песок, обнимали остывшую за ночь землю, стремительно поднимались, словно влив в себя ее силу, и неудержимой лавиной шли на врага отвоевывая метр за метром дорогой и такой нужный плацдарм.