Дороги ратные крутые - [15]
До сих пор доклады комбригу мною делались или в присутствии начальника штаба, или по его поручению. Естественно за изложенное ответ держал не один я. Теперь же, оставшись за начальника штаба, я отвечал единолично. Поэтому наряду с самостоятельностью возросло и чувство ответственности, однако наивно полагал, что сумею сразу получить во всем доверие командира бригады.
На 7-е июля распоряжением командира корпуса, полученным вечером 6-го, предусматривалось, что из третьего эшелона бригада войдет в бой после того, как первые два эшелона преодолеют Кобылью Снову. Этим обусловливалось построение колонны бригады в готовности к развертыванию и переходу в атаку с ходу. Такой способ и отрабатывался главным образом в ходе боевой подготовки.
Но в ходе раздумий возник вопрос: а как комкор поступит с нашей бригадой, если наступающие впереди не смогут овладеть южным берегом реки? Вероятнее всего прикажет и ей форсировать реку, но где? Слева наступает 7-й мехкорпус, следовательно, скорее всего между Вторыми Тербунами и Островком.
От местных жителей мы уже знали, что пойма реки широко заболочена и лишь у Конного брода ширина и глубина болота наименьшая. Тотчас было приказано саперам произвести разведку, что в сумерках они и сделали. Одновременно в штабе действовавшей справа 55-й кавалерийской дивизии побывал офицер связи. Из полученных там сведений стало известно, что перед ее левофланговым полком, обороняющим Вторые Тербуны, перешел к обороне 770-й пехотный полк 377-й пехотной дивизии противника. Кавалеристы считали, что наименее плотно обороняемым гитлеровцами участком является участок берега, примыкающий к Конному броду с юго-запада.
На основе оценки этих сведений я посчитал предпочтительным построить боевой порядок бригады в предвидении форсирования реки, для чего в первом эшелоне иметь мотострелковый батальон, а во втором танковые в готовности поддержать огнем первый эшелон при форсировании. В случае же ввода бригады в бой южнее реки выдвижение в первый эшелон танковых батальонов и прием ими на усиление мотострелковых рот не должно занять много времени. Такие соображения я и доложил командиру бригады.
Полковник Шаповалов, однако, решительно возразил:
— Я с вами не согласен. Бригаду предусмотрено ввести в бой после форсирования реки 53-й и 59-й бригадами, поэтому боевой порядок надо строить не для форсирования, а для атаки, возможно и во встречном бою. А так как задача глубокая, то и боевой порядок следует иметь глубоким: первый и второй эшелоны — танковые батальоны с мотострелковыми ротами, третий — мотострелковый батальон без двух рот, резерв — рота малых танков.
— Товарищ полковник, если ввод в бой южнее реки вы считаете единственно возможным, то прошу в первом эшелоне иметь оба усиленных танковых батальона. В противном случае удар будет не бригадный, а батальонный, — настаивал я. — Ведь и без нашего решения много непонятного: генерал Попов ночью говорил о сильных, решительных танковых ударах, а на деле корпус наносит удар одной третью танков. Мы тоже хотим лишь половиной их. Где же эти сильные удары?
— Нет! Решение будет таким, какое я назвал, — ответил комбриг. — Готовьте приказ.
Неудача с докладом удручила, хотя и не поколебала веры в предложенное. Наряду с исчезновением некоторой самоуверенности я понял, что нужно учиться доказывать.
Как и ожидалось, первые попытки 53-й тяжелой танковой и введенной левее ее 59-й танковой бригад форсировать реку окончились неудачей. Противник оказал сильное огневое сопротивление, а его авиация, заставив их рассредоточиться, накрепко «приковала» к одному и тому же месту. На это ушла первая половина дня. Поэтому вскоре после 12 часов комкор приказал 160-й танковой бригаде форсировать реку западнее Островка.
На сбор разбросанных по всей колонне подразделений мотострелкового батальона потребовалось до двух часов, чего можно было избежать. Но главное даже не в этом. Ввести бригаду в бой, и тем самым расширить фронт форсирования, можно было с утра. Для устройства 15-метрового моста и гати длиной 270 метров бригаде требовалось примерно 12 часов. Действуя с утра, мы к вечеру могли бы иметь переправу для техники, а теперь это возможно было лишь к утру следующего дня.
И все же к 15-ти часам частью сил мотострелкового батальона удалось захватить участок на юго-западном берегу, отбросив до двух гитлеровских взводов пехоты с двумя танками и приступить к строительству моста и гати, часто прерывавшемуся из-за налетов фашистской авиации.
Между тем другие бригады все же сумели овладеть участком правого берега к югу от Островка, восстановить там мост и к 19-ти часам выйти к Хрущеве. Хотя о функционировании этого моста нам стало известно с большим опозданием, бригада по решению полковника Шаповалова стала переправляться по нему, так как до готовности нашей переправы было далеко.
После прохода через мост головного 352-го батальона, генерал Попов приказал переправу прекратить; бригаде занять оборону в Яковлеве. Составляя резерв корпуса, быть готовыми отразить удар противника с запада. Принимая решение на оборону, полковник Шаповалов высказывал свои мысли вслух:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).