Дороги, которым нет конца - [45]
Когда он заканчивал трапезу, то вставал, вытирал салфеткой уголки рта, аккуратно складывал ее и заворачивал все, — включая нетронутую сосиску, — в алюминиевую фольгу, на которой ее подавали, и выбрасывал в мусорное ведро. «Вот куда приходят умирать одинокие люди», — думал я.
В тот вечер вид пожилого человека, безмолвно разговаривавшего с кем-то невидимым, причем уже давным-давно, наконец достал меня, и я спросил:
— Сэр, могу я для вас спеть?
Он вытер рот, сложил салфетку, медленно повернулся на ягодицах и кашлянул.
— Ты знаешь «Дэнни-бой»? — с легким акцентом спросил он.
Я сглотнул.
— Да, сэр.
Старик снял шляпу и покосился на нетронутую сосиску.
— Это была одна из ее любимых песен.
Усевшись на табуретке в заведении Дитриха, сочетавшем достоинства автомойки и сосисочной, я запел «Дэнни-бой».
Я пел во весь голос. Когда я поднял голову и посмотрел, автомойка в буквальном смысле замерла. Кто-то потянул за рычаг, останавливавший механические гусеницы, по которым двигались автомобили, и теперь все смотрели на меня.
Когда я дошел до последнего куплета и пропел «и я буду спать спокойно, пока ты не придешь ко мне…», старик встал, положил стодолларовую купюру у моих ног и улыбнулся. По его лицу, скатываясь к дрожащим губам, катились слезы. Потом он надел шляпу и вышел. Больше я никогда его не видел.
Когда он выехал с автостоянки, я посмотрел на мусорное ведро, гадая о том, будет ли бесчестьем для его жены, если я съем ее нетронутый обед. Так или иначе, я разорвал фольгу и сожрал сосиску. С учетом того, что я жил, как бродяга, и ночевал в автомобиле, газы и запахи мало что для меня значили.
Ночью я бродил по местному Бродвею и слушал музыкальные группы. Весь Лоуэр-Брод растянулся примерно на полмили, включая два квадратных здания, где, как сардины, напиханы разные бары и притоны. В любое время суток там выступает более сорока певцов, музыкантов и композиторов. Они играют в четыре смены: дневная работа идет в три смены, а в четвертую все играют за чаевые. В некоторых барах есть три или четыре этажа, на каждом из которых идет свое представление.
Двумя моими любимыми заведениями были бар «Орхидея» Тутси и «Мир Запада» Роберта. Оба славились талантливыми музыкантами, выступающими на их сценах, и считались престижными «конюшнями», откуда вышли некоторые величайшие исполнители. Я не мог позволить себе есть или пить внутри, поэтому стоял снаружи и слушал.
Однажды ночью какой-то тип вышел из заведения Роберта и уронил бумаги. Я поднял их и вручил ему:
— Извините, сэр, это ваше.
Он был слишком пьян, чтобы заметить пропажу.
— Можешь забрать их, малыш. Это ключи от царства.
Он ушел, пошатываясь, а я посмотрел на бумаги, которые держал в руках. Это были записи песен, но не такие, как я видел раньше. Я смотрел на страницу, словно мартышка на кубик Рубика, а потом сообразил, что это, должно быть, Нэшвиллская система счисления. Я слышал о ней, но никогда ее не видел. У меня просто не было повода. Однако я понимал, что если это язык общения для местных музыкантов, то мне нужно выучить его.
На следующий день в общественной библиотеке я обложился книгами и выяснил, что все не так сложно, как кажется на первый взгляд. В принципе это имело здравую основу. В 1950-е годы многие нэшвиллские музыканты, которые записывались на студиях, не умели читать ноты и не понимали общепринятую нотную грамоту. Они были феноменальными музыкантами, но формальная музыкальная транскрипция для них была такой же тарабарщиной, как нэшвиллское нотное письмо для меня.
За день нужно было обеспечивать музыкальное исполнение для четырех или пяти исполнителей, и часто приходил артист, для которого нужно было играть музыку в другой тональности по сравнению с записанной. Студийным музыкантам нужно было найти быстрый способ изменять тональность без нудного переписывания партитуры. Поэтому кто-то придумал числовую музыкальную систему, и так родилась Нэшвиллская система счисления. С учетом простоты и возможности решать проблемы еще до их появления другие музыканты адаптировали систему и разработали целостный метод записи мелодий и комбинаций аккордов, сочетающий нэшвиллскую скоропись и официальные нотные стандарты. В НСС используются целые числа вместо названий аккордов, круглых скобок, диезов и бемолей, кружков, верхних и нижних стрелок, подчеркиваний, плюсов и минусов, долей, двоеточий, точек с запятой и других знаков пунктуации. Это больше похоже на математическую задачу, чем на нотную запись.
Вскоре мои ночные визиты на Лоуэр-Брод дополнились набросками структуры песен в блокноте с помощью новой системы. Но книги не могли научить самому главному. Мне нужно было видеть настоящие листы с записями песен и комментариями на полях.
Стоя на Бродвее, слушая музыку и пытаясь мысленно записывать ее в НСС, я подумал: «А ведь не каждый уносит свою музыку домой. Что-то должно отправляться в мусор».
Я был прав. Мусорные ящики за решеткой стали для меня золотоносной россыпью — там было полно выброшенных листов с музыкальными записями. Сначала я щипал с краю, но вскоре уже стоял по колено в отбросах, копаясь руками в надкусанных лепешках и куриных косточках.
В окруженном горами аэропорту Солт-Лейк-Сити отменены все рейсы из-за непогоды. Двое случайных знакомых, Бен Пейн и Эшли Нокс, решают лететь на маленьком частном самолете. Эшли опаздывает на собственную свадьбу, а хирург Бен – на важную операцию. К несчастью, самолет терпит крушение в горах. Пилот погибает, и два мало знакомых пассажира остаются наедине друг с другом среди заснеженных вершин. Чтобы спастись, им придется совершить невозможное…
В своей новой книге Чарльз Мартин предстает перед нами не только как художник, автор психологических романов, но и как философ, живо интересующийся духовной жизнью человека. Он создал уникальное, многогранное произведение, где обращается к тем своим читателям, которые пытаются жить осознанно, отдавая себе отчет в истоках своих мыслей и поступков, которые говорят с ним на одном языке, и которых интересуют проблемы религии, философии и морали.
Каково осознавать, что твоя жизнь пошла прахом из-за обмана близкого человека? Понимать, что твое доверие и любовь обманули? И разве можно исправить то, что уходит корнями в прошлое на десятки лет? Потеряв ресторан, основанный на побережье еще ее родителями, Элли и представить не могла, что это запустит череду загадочных событий, в результате которых она раскроет преступление, которое совершил ее муж более сорока лет назад. Это увлекательное путешествие в прошлое, через солнечное побережье Флориды и до пропитанных дождем джунглей Вьетнама.
После того как успешный кардиохирург Риз не смог спасти жену, он разочаровался в себе и в профессии и уединился в коттедже на берегу озера, чтобы зарабатывать на жизнь ремонтом лодок и не думать о прошлом. Но однажды, отправившись в город за покупками, он увидел семилетнюю Энни. История девочки поразила его. Она продает на площади лимонад, чтобы накопить денег себе на операцию. Жалость к ребенку и интерес к ее тете – сдержанной и упорной Синди – заставили Риза поклясться спасти девочку. И сможет ли что-нибудь этому помешать?
Мистер Пасстор – мужчина с загадочным прошлым. Он живет в уединении, ухаживает за церковью, в которой никогда не бывает прихожан, но при этом, поговаривают, имеет связи в правительстве и участвует в неких секретных операциях. Это опасная работа, но мистер Пасстор отдается ей сполна. Ему знакомы горечь потери и любви. Когда в солнечной Флориде начинают пропадать девушки, он первым берется за это дело и отправляется на поиски в открытое море…
Жизнь Дилана потеряла всякий смысл с тех пор, как его жена Мэгги впала в кому после тяжелых родов. С каждым днем он понимает все яснее – Мэгги не очнется. Но есть люди, которые убеждают его не поддаваться отчаянию, ведь они точно знают, как помочь. Мэгги все еще может вернуться в подлунный мир, вот только Дилану, подобно легендарному Орфею, придется опуститься ради этого на самое дно и, если достанет сил, вернуться обратно.
Роман «Нечаев вернулся», опубликованный в 1987 году, после громкого теракта организации «Прямое действие», стал во Франции событием, что и выразил в газете «Фигаро» критик Андре Бренкур: «Мы переживаем это „действие“ вместе с героями самой черной из серий, воображая, будто волей автора перенеслись в какой-то фантастический мир, пока вдруг не становится ясно, что это мир, в котором мы живем».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Вагонная подушка! Сколько слышала она, сколько слез впитала, сколько раз ее кусали от отчаяния, она утешила в дальней дороге не одну буйную голову, она слышала много признаний и немало горьких слез приняла в себя длинными ночами…»Валерий Зеленогорский обладает уникальным даром рассказчика. В своих поразительных и в то же время обыденных жизненных историях ему удается соединить парадоксальное: цинизм и сострадание.Чтение его новой книги похоже на беседу со старым другом у теплого очага, с рюмкой хорошего коньяка в руках.И пусть весь мир отдохнет и позавидует!
«Амариллис день и ночь» увлекает читателя на поиски сокровенных истоков любви, в волшебное странствие по дорогам грез и воспоминаний. Преуспевающий лондонский художник Питер Диггс погружается в сновидения и тайную жизнь Амариллис – загадочной и прекрасной женщины, которая неким необъяснимым образом связана с трагедией, выпавшей на его долю в далеком прошлом. Пытаясь разобраться в складывающихся между ними странных отношениях, Питер все больше запутывается в хитросплетениях снов и яви, пока наконец любовь не придает ему силы «пройти сквозь себя самого» и обрести себя в душе возлюбленной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Горькая и смешная история, которую рассказывает Марина Левицкая, — не просто семейная сага украинских иммигрантов в Англии. Это история Украины и всей Европы, переживших кошмары XX века, история человека и человечества. И конечно же — краткая история тракторов. По-украински. Книга, о которой не только говорят, но и спорят. «Через два года после смерти моей мамы отец влюбился в шикарную украинскую блондинку-разведенку. Ему было восемьдесят четыре, ей — тридцать шесть. Она взорвала нашу жизнь, словно пушистая розовая граната, взболтав мутную воду, вытолкнув на поверхность осевшие на дно воспоминания и наподдав под зад нашим семейным призракам.
Мэтью Райзин провел двенадцать лет в заключении из-за несправедливого приговора. Бывший спортсмен и кумир молодежи, теперь даже в родном городе он сталкивается лишь с презрением и страхом граждан. Не желая мириться с ролью изгоя, Мэтью решает восстановить свое доброе имя. Он находит неожиданную поддержку в лице парнишки по имени Далтон. Виртуозно восстанавливая события из спортивного прошлого Мэтью, Далтон приходит к неожиданным выводам. Но как донести правду до окружающих? И поможет ли это Мэтью вернуть Одри, единственную женщину, которую он когда-либо любил?
Чарли Финн отправляется в экзотическую Центральную Америку, край тропических лесов и песчаных пляжей, чтобы разыскать сбежавшего из дома сына своего друга Колина. Ведомый клятвой, данной Колину, он спешит по следам пропавшего подростка, но на его пути неожиданно встает Паулина – дочь человека, которого Чарли несколько лет назад довел до банкротства. Знай Паулина, кто он на самом деле, она бы возненавидела его. Но пока она пребывает в счастливом неведении, в ее душе вспыхивают иные чувства.
Санди ведет уединенный образ жизни: читает или рыбачит, скрываясь среди тысячи островов у побережья Флориды. На протяжении нескольких лет его единственным собеседником является отец Кэприз, священник, спасший ему однажды жизнь. Когда он просит Санди об услуге, тот не может отказать наставнику. Речь идет о женщине, известной актрисе Кейти Квин, которую, по словам отца Кэприза, нужно спасти от всего мира. Но для этого Кейти должна «умереть»…
Чейз Уокер всю жизнь разыскивал своего настоящего отца, но его попытки так и не увенчались успехом. Когда волей случая ему приходится принять участие в судьбе Майки, десятилетнего сироты, найденного возле железной дороги, Чейз решает, что не в силах смириться с тем, что еще одно детство загублено, и берет ребенка на воспитание. Неожиданно этот поступок приоткрывает завесу и в его собственной истории. Распутывая загадки прошлого, Чейз следует опасной дорогой. Но есть ли что-то или кто-то, способный ему помешать?