Дорогая мамочка. Война во Вьетнаме глазами снайпера - [18]

Часы, проведенные на огневом рубеже, были одними из самых изнурительных за все время моей подготовки. В течение шестидневной учебной недели, мы выстреливали 720 патронов и наблюдали столько же выстрелов своего напарника. Мы «поймали кайф от прицела». В конце концов, я обнаружил, что труднее поразить цель на пятистах ярдах, чем на тысяче.

Снайперы редко уходили с огневого рубежа до закрытия столовой. Иногда в ней оказывались разведчики (другой учебный курс в роте усиленной боевой подготовки). Парни из разведывательной школы были настроены воинственно, и часто оскорбляли нас, пока мы стояли и молча ждали своей очереди. Начинались замечания, вроде: «Сегодня в коробке, что я получил, были ваши дневные пеленки, снайперюги» — и большинство пацанов-разведчиков смеялось. Если бы они знали, что нашим пропуском для покидания огневого рубежа являлась новая коробка с патронами на следующий день, то они, может, и не считали бы это смешным. Драка между разведчиками и снайперами могла обернуться настоящей катастрофой, и инструкторы ходили между двумя группами, чтобы удержать всех от срыва. Орон, Болстед, и Хилл были неумолимы, они повторяли фразу, которая в другой ситуации могла бы стать очень раздражающей: «Вы временно оглохли; вы ничего не слышите, абсолютно ничего».

Перед столовой на асфальте повсюду виднелось то, что я называл «серыми знаками отваги». Люди, которые во время подготовки добирались до разведывательного батальона или школы снайперов-разведчиков, не могли попасть в эти подразделения, если оказывались в госпитале. Большинство из нас переболело бронхитом или вирусной пневмонией, и мы отхаркивали жидкость из наших легких и выплевывали ее на асфальт. Моя вирусная пневмония еще не прошла, поэтому я добавил на асфальт несколько своих пятен. Выглядело это не очень привлекательно, но это был хороший знак, — пока человек отхаркивал слизь, все было в порядке, а вот если он не мог этого делать, то у него скорее всего развивалась бронхиальная пневмония и он загремит в госпиталь минимум на месяц. Было сомнительно, что он снова вернется в снайперскую школу.

Я не знаю, что мотивировало остальных так упорно идти к цели, но значительной частью моей мотивации был тот разговор с комендор-сержантом, который состоялся в лагере для новобранцев. Мы были на войне, и у лучше подготовленного человека было больше шансов выжить.

* * *

69-я снайперская школа

База морской пехоты Кэмп-Пендлтон

Калифорния

25 февраля 1969 г.

Дорогая мамочка,

Сейчас почти 10.00 часов утра, и мы только что закончили завтрак — наш сухпай. Прошлой ночью прошел такой ливень, что вырубилось электроснабжение, а без этого столовая не может готовить.

Увольнительная прошла хорошо, я вернулся вовремя. Есть еще один парень, который ушел, он был командиром отделения, и вы ни за что не догадаетесь, кого назначили на его место. Надеюсь, что сегодня он вернется.

Конечно, я был рад, что Лаура смогла приехать. Эти три дня показались мне очень короткими. Я дал ей обручальное кольцо, и она сказала, что ей оно понравилось, но я не уверен, правильно ли я сделал.

Сейчас стало известно, что прежде, чем я отправлюсь на войну, нам дадут возможность побывать дома. Всего на уик-энд или около того. Я также узнал, что Дейв еще не убыл. Он со своим 28-м полком морской пехоты находится здесь, в Пендлтоне. О’Грейди по-прежнему в Дель-Мар. Где Ник — я не знаю.

(Дописано позже) После ливня нам пришлось идти и очищать дренажные канавы. Полная задница.

Добро, мама, пусть все идет своим чередом. Передавай бабуле привет и береги себя.

С любовью,

Джей Ти

* * *

К началу нашей четвертой недели в школе, мы уже были довольно самоуверенными, и не упускали шанса взять маленький реванш над разведосами.

Однажды к нам на стрельбище пришел лейтенант из их подразделения и спросил, может ли он пострелять из винтовки с продольно-скользящим затвором. Так случилось, что в тот день старшим на стрельбище был капрал Хилл, которому не нравились ядовитые замечания разведчиков, которые они высказывали в очереди в столовой о том, что они круче, чем все остальные. Капрал не упустил возможность воспользоваться моментом.

— Да, сэр, конечно. Почтем за честь. Кто-нибудь, зарядите винтовку и дайте ее лейтенанту.

Так мы и сделали. Хилл протянул ему винтовку, и повел на центр пустого огневого рубежа, в то время как мы стояли позади, с любопытством ожидая, что же произойдет.

Хилл дал лейтенанту стрелковый жилет и провел краткий инструктаж о том, как обращаться винтовкой в положении для стрельбы лежа. Однако капрал умолчал о сильной отдаче, и не предупредил его, чтобы он держал глаз на достаточном удалении от прицела. Лейтенант лег, затянул ружейный ремень вокруг своей руки, прицелился по мишени, находившейся в пятистах ярдах, нажал на спусковой крючок, и мгновенно обмяк. Несколько секунд мы думали, что это довольно весело, но когда лейтенант не двинулся с места, и на земле появилась кровь, мы поняли, что он ранен.

Он уже начал вставать, когда мы столпились вокруг него, и были более чем удивлены размером ущерба, — при отдаче прицел разбил вокруг его глаза круглую рану до кости. Хилл дал лейтенанту платок, и к тому времени, когда мы подняли его, он уже был весь мокрый от крови. Мы все предложили ему свои носовые платки, но он отказался и достал свой. Он также отказался от предложения Хилла, чтобы пара снайперов отвезла его в лазарет.