Дорогая Альма - [3]

— Фрау Сэтерлэнд…

Дверь открылась, медсестра Беккер осторожно вкатила в комнату каталку. Альма лежала на ней, прикрытая простыней, и тихо спала.

— Поставьте сюда. — Маренн показала на место рядом со своей кроватью. — Пусть останется так, не будем беспокоить. И позовите ко мне господина Пирогова, — попросила Маренн медсестру. — Если он еще не спит. Скажите, что у меня к нему важное дело. А потом можете отдыхать, Ингрид. Знаешь, что я думаю, — она обернулась к Штефану, — мы оставим Альму ему. Он приютил у себя парнишку-сироту, одиннадцать лет. Отец был военный, погиб. Мать умерла от туберкулеза перед войной. Ехал с бабушкой в эвакуацию, но попали под бомбежку. Бабушку убило осколком. Вот и остался один. Молчун, напуган. Вот будет ему радость. Вместе всё им веселей. Что для мальчишки лучший подарок, как не пограничная собака. Как ты думаешь?

— Я согласен, мама. — Штефан обнял ее, прижав к себе. — Я знал, что ты спасешь ее. Я всегда это знаю.

Мальчишка был очень худенький и бледный, почти прозрачный. Зашел смущенно. Увидев немецкие мундиры, отшатнулся, спрятался за высокого старика с длинными седыми волосами, в потертом черном сюртуке начала века. Тот обнял мальчика за плечи. Отстранив, выступил вперед, прихрамывая.

— Ваша помощница сказала мне, что произошло что-то важное, фрау Сэтерлэнд, — произнес он по-немецки. — Вот и Юра за мной увязался. — Он улыбнулся, как бы извиняясь. — Весь день канонада грохотала, он боится оставаться один. Простите.

— Но я как раз и хотела, чтобы вы пришли с Юрой, герр Пирогов, — ответила Маренн мягко. — И это замечательно, что вы взяли его с собой. У меня есть к вам большая просьба. Вот взгляните. — Она показала на спящую на каталке овчарку. — Это собака одного из пограничников, которые погибли там, под Легедзино, — она указала рукой на восток, — сегодня днем. Служебная собака, которая чудом осталась жива, потому что мой сын, — она взглянула на Штефана, стоявшего в стороне, — привез ее сюда. Я удалила пулю, сделала перевязку. Но теперь за собакой надо кому-то ухаживать, чтобы она окончательно поправилась. Штефан должен вернуться в часть, я скоро улетаю в Берлин, чтобы доставить наших раненых в «Шарите». И я хотела попросить вас с Юрой… Если это возможно, герр Пирогов, оставить собаку себе… Мы назвали ее Альма.

— Альма! Ты вернулась!

Отбросив руку старика, мальчишка вдруг выбежал вперед, подбежал к каталке и обнял собаку за шею. Из глаз его катились слезы. — Я верил, я знал, что ты вернешься! И отец вернется, я верю в это… Моя милая, моя дорогая, моя Альмочка… — Он целовал собаку, а она вдруг открыла глаза и лизнула его в нос, потом снова опустила веки. Маренн прижала ладонь к губам — комок слез сдавил горло. Она не понимала, что говорил мальчик, но догадаться было нетрудно. Штефан положил ей руку на плечо, и она чувствовала, что он тоже растроган.

— Вот и нашли друг друга, — негромко проговорил Пирогов. — Он после бамбежки не говорил совсем, а если хочет что-то сказать, не может — заикался. Это первые слова, которые он вот так складно сказал. У него отец служил на границе, и у них была служебная собака Альма. Он погиб в тридцать девятом на Халхин-Голе. Они жили там, на границе с Монголией в военном городке. Мать после гибели отца вернулась сюда, откуда родом, к матери. Но вот в марте умерла. Холодная была зима, голодная.

— Иван Петрович, это моя Альма! — Юра обернулся, залитое слезами лицо осветила улыбка. — Я знал, что она жива. И папа… Он тоже придет, я знаю.

— Да, конечно, я очень рад.

Пирогов подошел к мальчику и, обняв, прижал к себе.

— Госпожа доктор подлечит ее, потом мы возьмем ее к себе. Будем жить все вместе, — говорил он ласково. — И ты не один, и она не одна. И я не один. Хоть кому-то нужен. — он повернулся к Маренн, единственный сохранившийся глаз блестел. — Спасибо вам, фрау Сэтерлэнд. И господину офицеру тоже. — Он поклонился Штефану, и тот смутился, даже покраснел слегка.

— Вот видишь, как все устроилось, — сказала Маренн сыну вполголоса. — Не повезло только Айстофелю. Придется ему поискать невесту в вольере у Мюллера. Пожалуй, герр Пирогов, вы можете забрать Альму прямо сейчас. Ведь вашему воспитаннику так не хочется с ней расставаться! А завтра я навещу вас и сделаю перевязку, ты доволен? — Маренн с улыбкой взглянула на Юру. Тот смотрел на нее растерянно.

— Фрау доктор предлагает нам сейчас взять Альму к себе, — объяснил мальчику Пирогов. — Я думаю, это очень хорошее решение. Только… боюсь, фрау Сэтерлэнд, я не смогу донести собаку. — Он развел руками. — Сами понимаете, мне вряд ли удастся спуститься с ней по лестнице.

— Это совершенно не должно вас волновать, — быстро ответила Маренн. — Штефан отнесет ее. — Она кивнула сыну. — И быстро. Туда и обратно, — предупредила она. — Пока опять мне не пришлось тревожить просьбами обергруппенфюрера СС Кепплера, чтобы он обязательно принял во внимание твои особенные обстоятельства, которые вынуждают тебя исчезнуть из расположения дивизии вместе с танком, пока остальные члены экипажа пьют шнапс.

— Я как ветер, мама. — Штефан весело улыбнулся. — Никто и не заметит.