Дорога в никуда - [7]

— Галь, какая ты всегда умница, и какой Петя ваш?? Тут явно упущение, понятно, что ребенок не садиковский, но позволять ему всё…!

Галинка было надулась на Лиду, потом подумала и выдала:

— Приходи к нам почаще — Петенька вон как притих, может, хоть твои замечания будет запоминать??

— Чего ты так балуешь его, пацан же в школу пойдет, за свое такое беспардонное поведение не раз схлопочет, — пробурчала Лида. — Не делай из него комнатный цветочек — жизнь сейчас не такая!!

Галинка летом уезжала в деревню, родительский дом требовал ухода и ремонта — папа её после отсидки прожил совсем немного, и достался Галинке отчий дом с двумя железными кроватями, парой самодельных тумбочек и табуреток и закопчеными кастрюлями.

За два года они с Колей, проживая там все лето — для Петеньки было идеально — чистый воздух, парное молоко, ягоды-фрукты — все свое. Галинка сажала, полола, ругалась с таджиками, что сначала перестраивали, затем обшивали вагонкой дом, дотошно проверяла все и вся.

А Маринка работала. Приезжала в деревню иногда — времени у неё не хватало, с Димой развелись, она была в поиске. Получив очередной нагоняй, долго плакалась или по телефону, или забегая к теть Лиде-референом шла одна мысль у неё:

— Меня никто не хочет понять, я одна, мне трудно!

— Маринка, не ной! Посмотри вокруг, сколько у людей проблем и горя бывает, у тебя сынок больной, но ведь не смертельно — бегает, прыгает, растет, не мычит и не ходит под себя. Ты молодая, найдешь ещё свою половинку. Мать возле тебя квохчет, что тебе ещё надо? Одно запомни, чем ты больше ноешь, тем больше испытаний и проблем бывает. Боже тебе этим показывает, что твои проблемы — мелочь, не гневи Бога.

Но куда там — она была из разряда страдалиц.

Лида иногда приезжала в деревню, помогала Галинке, старалась прополоть все что можно, зная, как тяжело подружке нагибаться и как болят её ножки, таскала воду, проливала все овощи, окучивала картошку — ворчала, как всегда:

— Галь, коровку свою гладкую припахивать не пробовала?

— Она же работает, устает, — оправдывала дочку Галя.

Коля бухтел, орал, но Лиду не трогал, та умела и ответить, да и видел он её желание помочь Галинке. Внук с удовольствием общался с теть Лидой — старательно собирал с ней клубнику и малину, таскал в маленькой лейке воду, даже получил свои две грядки с клубникой и морковью, для полива. И уже осенью хвастался теть Лиде его персонально выросшей морковкой. Галя с осени до весны кропотливо и тщательно подбирала варианты обмена, пока, пошел второй год, все немного не устраивало её. Коля, закодировавшийся во второй раз, стал совсем нетерпимым, ругань между дочкой и мужем сильно угнетала Галинку, тут ещё брат умер, в пятьдесят четыре года.

— Лид, похоже, и мне недолго осталось, мама в пятьдесят ушла, Валерка вот тоже.

— Утухни! — ругалась Лида. — Внука вон до ума доводить кому? Носовым твоим одинаковым?

Через год все-таки Галинка нашла тот вариант обмена, что устраивал её больше всего — трешку в трехэтажном доме старой постройки, в старой части города, второй этаж, восемьдесят пять квадратов, высокие, трехметровые потолки, большая кухня, большая же прихожка и три комнаты, уютный тихий двор, немногочисленные соседи, все магазины, остановки — в шаговой доступности.

Опять начались заботы — ремонт нового жилья. Как тщательно подбирала Галинка обои, плитку, мебель, шторы — она с такой любовью обустраивала это жилье, не показывая никому до окончания ремонта — всем говорила одинаково:

— Вот перееду, обживусь и соберу вас всех на новоселье.

Маринка все так же была в поиске, поясняя это просто:

— Ребенку нужен отец!!

Но как-то быстро заканчивались все её романы.

— Марин, ну будь ты помягче, поласковее, что ты сразу же свою нетерпимость показываешь, мужики, они же как дети малые, их надо холить и лелеять! — поучала её матерящаяся про себя Лида.

— Вот ещё! — фыркала Маринка. — Стану я под кого-то подлаживаться.

Она стала совсем круглой, и Лида частенько качала головой:

— Чистая бабка Анна уродилась, ведь что внутри, что снаружи.

И ещё Лида пару раз вломила ей за появившуюся у Маринки привычку — жадничать.

— Это что за манера, делаешь прозвон и сбрасываешь, я тебе нужна — значит, звони и не придумывай, все живут на копейку, я, когда звоню, хоть раз так сделала?

— Да, теть Лид, у меня денег на телефоне мало было, — юлила Маринка.

— Не финти, у тебя постоянно так!!

Маринка выбрала теть Лиду своей подушкой, постоянно плакалась, как её не понимают родители, некому рассказать, никто её горести не воспринимает, как сложно с мужиками — все какие-то не такие.

— Может, стоит изменить себя?? Похудей немного, сама же видишь — перебор в килограммах большой пошел, прическу измени, что ты как бабка старая, залижешь волосы и в хвост?

— Да, теть Лид, думаешь, есть у меня время?

— На себя-то? Всегда найдешь, вон, Галя твоя, пусть и грузная, а такая приятная женщина, всегда с прической, любо-дорого посмотреть!! — Ушли в небытие её роскошные, до попы, волосы, теперь они были до плеч. — Всегда подкрашенная, улыбчивая, а ты вечно насупишься, как бычок какой!

Маринка мялась и говорила что-то невразумительное, типа кому надо, полюбит и такую. Начинала общаться тесно с одним, знакомилась с его приятелями, приглядывала подходящего среди них, «дружила» иной раз с двумя… Короче, была в свободном поиске.