Дорога свободы - [86]

— Только не заводи ссоры, Мэрион. Довольно у нас было горя.

— Было, — сдержанно сказал Мэрион. — Было. Но больше не будет. Не бойся. Мы с ним мирно... Ну а ты, все-таки, добеги до Абнера Лейта, скажи ему, что шериф поехал к Гидеону.

С самого завтрака Гидеон и Марк были заняты тем, что валили высокую сосну. Сперва они глубоко подкопали ее кругом, потом стали рубить толстые влажные корни. Утром, по холодку, это приятная работа: весь отдаешься движению, забываешь обо всем, кроме топора в твоих руках, и гнев понемногу уходит из сердца самым безвредным путем, изливаясь на неодушевленные предметы, которым не больно. Повалив сосну, они оставят ее лежать там всю весну и все лето, к осени она высохнет, и тогда из нее напилят четырехфутовые сухие поленья, которые будут гореть, как бумага. Наконец, сосна зашаталась, длинный ее ствол качнулся в одну сторону, потом в другую — и в эту минуту Марк заметил двуколку шерифа: она уже выехала из-за леска в низине и начала подниматься по склону. Он бросил топор и показал на нее Гидеону.

— Шериф? — спросил Гидеон.

— Да, вроде это его двуколка. Пойду посмотрю.

Гидеон кивнул; оба подхватили ружья и быстро зашагали по направлению к дому. Когда гребень холма скрыл от них дорогу, они пустились бегом и, задыхаясь, добежали до дому через минуту или две после того, как подъехала двуколка. В ней сидели шериф и Джессон Хьюгар, оба в кожаных жилетах, с засученными рукавами; у каждого на коленях лежала двустволка. Рэчел стояла на крыльце, взволнованная и настороженная. При виде Гидеона и Марка у нее вырвался вздох облегчения.

— С добрым утром, шериф, — сказал Гидеон. Дженни и Эллен вышли на крыльцо и остановились позади Рэчел. Фрэк, пятнистый пойнтер Гидеона, принялся скакать вокруг Марка, но заметав, что никто на него не обращает внимания, он лег и стал смотреть, навострив уши. Марк стоял, зажав ружье подмышкой, слегка нагнувшись вперед, — и только Рэчел понимала, что он сейчас как пороховой заряд — безвредный, пока его не трогать, но готовый в любую минуту взорваться. Кивнув на ружье Гидеона, шериф сказал:

— Охотились, что ли, Гидеон?

— Это наше дело, — отрезал Марк. — А вы, когда разговариваете с отцом, извольте говорить ему «мистер». Понятно?

— Мистер, — протянул Джессон Хьюгар. — Мистер!..

— Да, вот это правильно.

— Слушаюсь, мистер, — ухмыльнулся Хьюгар.

— Чем могу вам служить, шериф? — мягко спросил Гидеон.

— Ну, вот это так, — кивнул шериф. — Давай-ка лучше говорить по-хорошему. Ты ведь рассудительный человек, Гидеон, побольше бы таких. Ну и нечего сразу лезть на стену. У меня тут дело, я приехал к вам по делу, а вы на меня с ружьями. Это, знаешь ли, не шутка — грозить ружьем представителю закона. А в особенности для негра. Это, знаешь ли, до добра не доведет...

— Заткни свое хайло! — сквозь зубы проговорил Марк.

— Слушай-ка ты, — сказал Хьюгар. — Слушай-ка ты, черная паскуда! — Палец Хьюгара лег сразу на оба спусковых крючка. — Ты только шевельни своим паршивым ружьишком, я из тебя все кишки выпущу!

Рэчел чуть слышно вскрикнула. Гидеон с такой силой схватил Марка за плечо, что пальцы впились ему в тело словно железные когти.

— Успокойтесь, мистер Хьюгар, — сказал Гидеон. — Никто не собирается в вас стрелять. Шериф Бентли это знает. Он знает, что мы самые мирные люди и законов еще никогда и ни в чем не нарушали. Если мы сейчас ходим с ружьями, так это не потому, что мы против закона, а потому, что недавно был убит один из наших соседей.

— А я тебе вот что скажу, Гидеон, — проговорил шериф. — Очень уж вы, негры, зазнались, это для вас плохо кончится. Послушать вас, так выходит, что он, этот негр, которого кокнули, ехал по дороге, никого не трогал, а кто-то подошел и ни с того ни с сего выпалил ему в голову: Это же чепуха, Гидеон, кто этому поверит? Ясно, что он сам что-то натворил, уж не знаю что, а что-нибудь да было. Дай негру палец — он тебе и руку откусит.

— Да, — подтвердил Хьюгар. — Потому-то мы и здесь.

— Почему вы здесь? — спросил Гидеон.

— Нет, уж это мы будем спрашивать, а ты отвечать!

— Тише, Джессон, — сдержанно сказал шериф. — Гидеон имеет право спрашивать, это и по закону так, ведь мы на его земле. Но мы тоже имеем право кое-что спросить. Мы хотим тихо и мирно уладить одно дело. Видишь ли, Гидеон, вчера после обеда к дому Кларка Гастингса, к заднему крыльцу, подошли трое негров. Кларк был в лавке, дома была только Салли с дочкой. Один из негров и говорит: миссис Салли, мы голодные, дайте, Христа ради, чего-нибудь поесть. Кларк, известно, нищего никогда не прогонит, ну Салли и пошла достать им чего-нибудь поесть, а девочка, ей девять лет, стоит, смотрит на негров...

В эту минуту подкатил кабриолет, в котором сидели Джеф, Трупер и Мэрион Джеферсон. У Гидеона отлегло от сердца, когда он их увидел. Марион и Джеф соскочили, Трупер остался сидеть в кабриолете, держа наготове спенсеровскую винтовку, ту самую, с которой проделал всю войну. Он медленно проговорил своим глубоким басом: — Хьюгар! Ну-ка, сними палец с курка.

Хьюгар побагровел; на лбу у него от переносицы кверху толстым жгутом вздулась вена, все его коренастое тело подобралось, как для прыжка.