Дорога смерти - [39]
– Ты не изменилась вообще. Вот прям вообще! – соврал Рябцев, кивая для убедительности. – Вот уж кого меньше всего ожидал… Как вообще дела, Оль? Семья, дети?
Бегин неспеша закурил. Обернулся на закусочную. За окном был виден затылок Рябцева и улыбающееся лицо Ольги, которая что-то быстро говорила. Вот она засмеялась, кивая, и снова что-то защебетала.
К закусочной подъехал серый внедорожник внушительных размеров. Хоть это был и «китаец», но не из дешевых. Рыча двигателем, тормознул около противоположного Бегину угла здания. Из-за руля вышел здоровенный, толстогубый и мордастый, с широким носом и угрюмым выражением лица тип. Выволок из багажника ящик пива. Заворачивая за угол здания, бросил на Бегина сухой взгляд.
– Ой, – Ольга наконец заметила видневшийся за окном внедорожник и, спохватившись, засуетилась. – Знаешь, Володь, мне сейчас некогда, тут хозяин товар новый привез…!
– Да ничего страшного, я понимаю.
– Погоди! Ты это, дай мне номер свой, что ли. Ну, или, давай, я тебе свой дам? – Ольга схватила чей-то использованный и надорванный с краю чек из картонной коробочки и принялась быстро царапать на его обратной стороне цифры. – Вот. Позвони мне, хорошо? Я бы с огромным удовольствием с тобой поболтала, честное слово. Мы не виделись так давно, прям вообще!
К машине, на пассажирском сиденье которой уже восседал Бегин, Рябцев шел, не в силах скрыть улыбку.
Они двинулись дальше, все ближе и ближе приближаясь к Москве. Все чаще на их пути вырастали словно из ниоткуда большие строящиеся торговые комплексы, строительные гипермаркеты, а где-то вдалеке – то справа, то слева – медленно проползали высокие тени жилых высоток московских окраин.
– Знакомая?
– Что? – Рябцев, погруженный в воспоминания, не сразу понял, что обращаются к нему. – А, так. Одноклассница бывшая. Бывают же встречи, блин.
– Я видел, как она на тебя смотрит, – добавил Бегин.
– Да? И как же?
– Заинтересованно.
Рябцев невольно хмыкнул.
– Ну а что такого? Я между прочим симпатичный мужик так-то. И знаешь, в общении достаточно такой приятный, общительный. – Рябцев едко зыркнул на своего пассажира. – Не то, что некоторые, которые гонят, будто наркотой удолбились. Если ты понимаешь, о чем я. А что, завидуешь?
– У тебя кольцо на пальце, – продолжал Бегин. Он говорил осторожно, даже как-то деликатно, что с ним бывало нечасто. Рябцев даже не сразу сообразил, что будет дальше и к чему Бегин ведет. – Ты женат.
– Ну… да.
– Но ты часто теребишь это кольцо. Как будто не привык носить. Или как будто тебя что-то напрягает в этой сфере, и ты непроизвольно тянешь пальцы к кольцу, как к символу. Это такой характерный жест, я его часто встре…
В этот момент Рябцев взорвался. Он был готов вышвырнуть ногами Бегина из машины прямо под колеса фуре, ползущей в попутном направлении справа.
– Слушай, б… дь, Александр! – процедил он, с каждым словом повышая голос. – Ты меня достал уже. Вот реально! Задрал своим гоневом постоянным. Ты уши, что ли, свободные нашел? Задрал тем, что иногда ты вроде ничего, с виду человек как человек, а потом вдруг рожу воротишь, будто с говном каким-то базаришь. Достал, б… дь, своим перегаром! Хотя сегодня от тебя вроде не прет – зубы небось почистил? Задрал своей кислой рожей, в конце концов, глядя на которую, твою мать, повеситься хочется! Но я терплю всю эту пи… ц какую херню, потому что мне на работе сказали: «Рябцев, вози его». И я вожу. Слушаю с утра до вечера твой наркоманский, б… дь, гон, но молчу и продолжаю тебя возить. НО, Саша! Если ты вдруг на секунду решил, что твоего словесного поноса мне мало, и что ты можешь мне еще и про мою СОБСТВЕННУЮ, б… дь, личную жизнь вчесывать, то хера с два ты угадал! Е… ть мне мозг я не дам! Вкурил? Вкурил, я тебя спрашиваю?
Бегин молчал, глядя строго вперед. А Рябцев внезапно выдохся. И уже задним числом поразился сам себе, какую тираду он только что выдал. Под конец ведь практически орал. Но зато ему разом полегчало. Давно пора было осадить этого хмыря. Теперь маски сброшены. А что о нем подумает Бегин – наплевать. Стиснув зубы, Рябцев закончил:
– Ты мне тут недавно зарядил помнишь что? «Просто крути баранку». Так ты сказал. Вот я и кручу эту е… ную баранку. А со всем остальным – иди в задницу. Договорились?
Бегин сухо отозвался, так и не повернувшись к нему:
– Как скажешь.
Глава 14
– Что мне надеть? Володь?
– А?
– Что мне надеть, как думаешь? Это или это?
Вика по очереди приложила к груди сначала длинное синее платье с вырезом, затем розовый костюм. Сам Рябцев натягивал джинсы. Он без всякого энтузиазма глянул на жену и пожал плечами:
– Мне и то и другое нравится.
– Но что лучше?
– Господи, Вик, да надень ты что хочешь уже. Какая разница. Ты на свадьбу, что ли, собираешься?
Вика недовольно поджала губу и направилась было в спальню выбирать дальше, но остановилась и с сердитым удивлением обернулась на Рябцева.
– Джинсы? Это что?
– Джинсы это… джинсы. Нет?
– Ты что, в этом собираешься?
– Чем тебе мои джинсы не угодили, ё-моё?
– Володя! – возмутилась Вика. – Это годовщина нашей фирмы. Будут все, в том числе и те, кого я в офисе месяцами, бывает, не вижу. Директор с женой. Партнеры там его какие-то. А ты собираешься в джинсах и свитере там нарисоваться? Может, сразу с бородой, оттянутыми коленками и перегаром?
Ничейная земля, или Яма. Огромный массив частных жилых домов, узкие петляющие улочки, которых нет на карте, и мрачное население, не имеющее прописки. Сюда с наступлением темноты боится заезжать даже полиция… Именно здесь родилась Катя Мазурова, следователь СК. Когда-то в Яме появился серийный убийца. В числе его жертв оказалась и старшая сестра Кати. Тогда Мазуровы сбежали из Ямы, чтобы никогда больше не вспоминать о пережитом кошмаре. Но сейчас, спустя 18 лет, Зло вернулось.
Пробираясь в квартиру женщин, маньяк душит их и топит в ванне. После череды жестоких убийств под подозрение попадает… капитан полиции Филин. Ведь известно, что всех убитых женщин связывало лишь одно — каждая из них встречалась с опером. Загвоздка лишь в том, что сыщик никого не убивал. Зачем загадочному садисту подставлять Филина? Чтобы спасти себя от тюрьмы и преследования собственных коллег, опер обязан разобраться в этом. Опасная игра началась…
Пытаясь выручить своего информатора, оперативник «убойного» отдела Максим Силин оказывается в эпицентре расследования громкого заказного убийства. В ходе следствия сыщик сталкивается с самым серьезным противником в своей жизни – с таинственным киллером, который устраняет каждого на своем пути и который не боится бросить вызов никому. Даже полиции.
«Проклятая группа» — проштрафившиеся опера-неудачники. Когда-то начальство отправило их в подвал УВД, как на свалку, в надежде, что сыщики сами когда-нибудь уйдут из полиции. «Проклятая группа» — это настоящая профессиональная смерть для оперативника. Но однажды в городе произошло громкое похищение жены влиятельного адвоката. Лучшие силы полиции попадают впросак, пытаясь поймать преступников. И тогда «проклятая группа» получает долгожданный шанс…
Из колонии сбежал особо опасный преступник по кличке Жила. Бывший спецназовец мечтает поквитаться с теми, кто отправил его за решетку, и раздобыть денег, чтобы скрыться из страны. Злодей не остановится ни перед чем, и тихий город содрогается от череды жестоких убийств и дерзких вооруженных нападений. Заслон банде во главе с неуловимым Жилой могут поставить только сотрудники «разбойного» отдела УВД. Тем более, у одного из них, капитана полиции Дениса Аксенова, свои счеты с преступником…
Взрыв, унесший жизни нескольких полицейских, открывает череду жестоких убийств в сердце Москвы. Неожиданно для себя в гуще этой истории оказываются двое сыщиков из отдела по борьбе с карманными кражами столичного метрополитена. Только теперь вместо любителей шарить по чужим карманам им придется столкнуться с самым настоящим террористическим заговором.
Имя Константина Ханькана — это замечательное и удивительное явление, ярчайшая звезда на небосводе современной литературы территории. Со времен Олега Куваева и Альберта Мифтахутдинова не было в магаданской прозе столь заметного писателя. Его повести и рассказы, представленные в этом двухтомнике, удивительно национальны, его проза этнична по своей философии и пониманию жизни. Писатель удивительно естественен в изображении бытия своего народа, природы Севера и целого мира. Естественность, гармоничность — цель всей творческой жизни для многих литераторов, Константину Ханькану они дарованы свыше. Человеку современной, выхолощенной цивилизацией жизни может показаться, что его повести и рассказы недостаточно динамичны, что в них много этнографических описаний, эпизодов, связанных с охотой, рыбалкой, бытом.
Эван Хансен обычный школьник. Он боится людей и страдает социальным тревожным расстройством. Чтобы справиться с болезнью, он сам себе пишет письма. Однажды одно из таких писем попадает в руки Конора, популярного парня из соседнего класса. Вскоре после этого Конор умирает, а его родители обнаруживают клочок бумаги с обращением «Дорогой Эван Хансен». С этого момента жизнь Эвана кардинальным образом меняется: из невидимки он превращается в лучшего друга покойного и объект горячих обсуждений. Вот только есть одна проблема: они никогда не дружили.
В настоящее время английский писатель Роальд Даль является хорошо известным для русскоязычных читателей. Его много переводят и издают. Но ещё относительно недавно было иначе… В первой половине 90-х, во время одного из моих визитов в Германию, мой тамошний друг и коллега рассказал мне про своего любимого в детстве писателя — Роальда Даля, и был немало удивлён, что я даже имени его не знаю. На следующий день он принёс мне книгу на английском и все мои вечера с этого момента заполнились новым писателем.
Быт и нравы Среднего Урала в эпоху развитого социализма. Занимательные и поучительные истории из жизни послевоенного поколения. Семья и школа. Человек и закон. Тюрьма и воля. Спорт и характер. Становление героя. Содержит нецензурную брань единичными вкраплениями, за что и получила возрастное ограничение, но из песни слов не выкинешь. Содержит нецензурную брань.
Донбасский шахтерский город, жители которого потомственно занимаются угледобычей, оказывается на линии противоборства двух враждующих сторон. Несколько совершенно разных людей: два брата-шахтера, чиновник Министерства энергетики и угольной промышленности, пробившийся в верхи из горных инженеров, «идейный» боец украинского добровольческого батальона, полковник ВСУ и бывший российский офицер — вольно или невольно становятся защитниками и разрушителями города. Книга содержит нецензурную брань.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.