Дорога огня - [31]
— Мы пойдем сейчас? — Равнодушно спрашивает Райх, растирая коротко остриженный затылок. Дергаю плечом:
— Нет, сейчас мы найдем гостиницу. Отдохнем, изучим рукопись из тайника — ключ у меня есть, но весьма абстрактный, нужно больше деталей. Если не повезет найти, то будем ломать портал наобум. Пойдемте, хватит мозолить глаза охране, — чары невидимости давно выветрились, и толстый мужчина в форме с повышенным вниманием изучает нашу группу.
Выхожу в стылые сумерки. Ежусь, вдыхая запах кофе из ближайшего ресторанчика. Столики теснятся прямо поперек мостовой, шумные официанты разносят еду и переговариваются над головами посетителей. К нам уже устремляется администратор, но Райх что-то негромко говорит, — и парня как ветром сдувает.
— К черту гостиницу, сначала — ужин, но в нормальном месте, — Айви и Тиу согласно кивают. Я не спорю: вдруг кончаются все силы, и уютней наблюдать. Как Айви Ноэль держится рядом с Триш, недобро поглядывая на каждого прохожего, кто оказывается в зоне действия трости девушки. Как Тиу Молари, большой и нескладный, с опаской косится на уверенно вышагивающего тонкого Райха, — я прячу улыбку, чувствуя жар на скулах и груди, в кончиках пальцев. Тревожный дождливый аромат повисает в вечернем воздухе между нами. Хочешь, тронь шлейф — зазвенит холодными каплями, осенними ветрами. В памяти снова возникает жемчужное небо, день смерти Висии. Непрошеное слово: надежда.
— Все хорошо? — Спрашивает девушка. Выдавливаю улыбку:
— Да, конечно.
Мы находим полупустое заведение под россыпью желтых гирлянд, где ужинаем обжигающе горячей пиццой. Айви не умолкает, пересказывая непонятно кому свою первую и последнюю миссию, остальные молчат. Колено Райха касается моего. Жжется.
— … и тогда он пошел на меня, и пришлось стрелять, — Айви завершает историю на драматичной ноте. Из парней он получается самым опытным — вот так везение. Я борюсь с желанием опустить голову на скрещенные руки и смежить веки, убаюканный звоном бокалов за соседними столиками и тихой мелодией, доносящейся из ресторана. Пытаюсь вспомнить, как в последний раз Триш проявила себя на учениях, и странным образом не могу. Мысли соскакивают в близость Райха, снова задымившего самокруткой. Я думаю: если мы попадем в неприятности, на кого полагаться? Кого защищать?
Кого опасаться?…
Все же подпираю подбородок, рассматривая дрожащие под ветром гирлянды. Совсем как на площади возле Университетского бара. Дом близко — и очень далеко. Мы еще не сделали ничего непоправимого, и можно отправить назад молчаливого, явно чем-то напряженного Тиу Молари, или мечтающего о драконах Райха Ирве, а может — распушившего хвост перед девушкой красавчика Айви Ноэля. Триш мне нужна, она способна отыскать любой портал или помочь с ключами. Остальные же…
Я ничего не решаю, даже когда мы расходимся по комнатам в крохотном пансионе. Парней поселяют через стенку, Триш — чуть дальше по коридору. Вскоре она приходит, тихонько постучав:
— Можно? Ты сказал, вы нашли записи Раймонда. Я бы хотела… посмотреть.
Киваю, бережно распаковываю древний пергамент. Под чарами ему никакое обращение не страшно, но кажется: тронь — рассыпется в труху. Листы плотно исписаны летящим почерком, изрисованы сигилами. Жадно просматриваю несколько знаков прежде, чем протянуть рукопись девушке. Позже. У меня еще вся ночь впереди.
Триш накрывает пергамент ладонью и опускает ресницы. Оперевшись о стол, скрещиваю руки на груди. Поясница немилосердно ноет, в позвоночник будто толченого стекла засыпали — раскаленные иглы боли пронзают мышцы. Но волшебнице приходится тяжелее: понимаю по заострившимся чертам и напряжению в тонкой фигуре. Черные брови сходятся на переносице. Что такое?
— Что ты видишь?
Девушка роняет бумаги, они веером рассыпаются по деревянному полу. Опускаюсь на колени, собирая. Пальцы Триш заметно дрожат.
— Одиночество. Предательство. Смерть. Горе.
— Он был старым человеком, многое повидал, — говорю осторожно. — И жил в жестокие времена.
— Скорее, второе, — зябко обхватывает себя за плечи. — Когда он писал, то злился. И горевал. И хотел… отмщения.
Жар на коже усиливается, растекаясь по животу и предплечьям. Я вспоминаю, что забыл принять вечернюю таблетку, и торопливо лезу в карман. Тревога сжимает горло: что, если бы пропустил? Переживать глупо, а думать, что сгорел бы заживо — еще глупее. Это ненастоящий огонь, только отблеск взрыва в моей памяти, поломка на уровне нейронов, не более. Диагноз Гийота — депрессия, — до сих пор кажется мне нелепой шуткой.
Я, черт побери, маг земли. Счастье — моя специальность. Массирую виски, спрашивая:
— Ты знаешь, какой стихией чаще прочих управлял Раймонд?
Триш качает головой и присаживается на краешек кровати. Девушка отражается в большом зеркале, прислоненном к стене. Черные волосы, заплетенные в длинную косу, спускаются ниже пояса, рассыпаясь на пряди по покрывалу. Вспоминаю ее утонувшей в больничной одежде, облепленную датчиками, с черными браслетами синяков на запястьях — какой часто встречал в лабораториях. Ежусь: хорошо, что сейчас Триш здесь, в безопасности.
Наверное, поэтому она и согласилась на миссию: в надежде на передышку и перемены после.
В магическом мире она получила новое имя и клеймо — огненный маг. Редкий и очень ценный для ученых Университета вид: пламя отбрасывает тени, рождает монстров, которыми можно научиться управлять. Способ утерян, во многочисленных экспериментах подопытные лишаются воспоминаний, скатываясь в безумие, но Советников это не останавливает. Им нужна власть над тьмой. Сможет ли единственный человек сломать столетиями существовавшую систему? Довериться чудовищу и собственной убийственной силе? Куда приведет Зарин Аваддон путь смерти?
У каждого, возможно, есть свой облик приходящей смерти. Какими будут проважатые в иной мир? «Доброе, обычное, последнее утро» — это небольшой рассказ о настоящем, прошлом и предполагаемом будущем. Легкий романтизм, сорказм, любовь между странными женщинами и безусловный литальный исход, вот основная тема данного произведения.
О чем может мечтать молодой двадцатишестилетний мужчина? Высокооплачиваемая работа в престижной фирме, любящая семья, полная свобода и спокойное будущее. У Алана Салливана все это уже было. В общем шикарная жизнь, по его меркам. Ровно до того утра, когда строительная фирма в которой он работал, не получила новый заказ. И как говориться: где бешеные деньги — там и бешеные проблемы.
Какая бы девушка не закатила истерику, узнай, что утром у нее свадьба? А жениха она в глаза не видела? Только Елизавета! И какой мужчина согласился жениться на сумасшедшей? Может он просто не знал? Или ему так отчаянно нужна жена?Ну и конечно, разве любимая тетушка не отправит невестку в монастырь, спасая своего мальчика? Или разбойники вдруг проедут мимо? Или страшные болота отпустят свою жертву?А впрочем, всё в этом мире может быть! А потому добро пожаловать на страницы "Бракованной невесты".
Эта история о девочке-подростке, судьба которой изменилась после переезда в родной городок, где много лет назад умерла ее мама. Жизнь Эмилии стала похожей на сказку, только не ту добрую и светлую повесть, что читают детям на ночь, а наоборот, сказку, где таиться само зло…Раньше она и не догадывалась, что истории о ведьмах, вампирах и оборотнях чистая правда, но когда все мистические твари появляются в твоей жизни, уже сложно в чем-либо сомневаться. Оказывается, в этом мире есть не только добро и зло, а порой, ты даже подозреваешь, что скрывается в тени…
Сбежала от свадьбы в академию, думала, на этом мои проблемы закончатся. Щас аж два раза! Случайно разбудила дракона, которого за что-то усыпил ректор, узнала, что являюсь жрицей темных защитников и что теперь нужно найти трех пропавших защитников.
Ничто не остановит волка, нашедшего свою пару… даже ее собственные сомнения. После того как тот ублюдок бросил ее четыре года назад, Саманта знает, что она никогда не заполучит то, чего она действительно хочет. Когда она случайно набредает на город волков и просит их вожака разрешить ей остаться, она думает, что он соглашается лишь потому, что его заинтриговало нечто новое, ведь Саманта перекидывается не в волка, а песца. Она понимает, что все будет по-прежнему, едва она надоест вожаку. Джейсон понял, что его влечет к Саманте в ту самую секунду, когда она упала в обморок ему на руки.