Дорога огня - [21]
Нина поднимается, подходит ближе. Ее глаза зияют черными дырами, рот кривится, будто девушка вот-вот заплачет. Я чувствую дрожь в позвоночнике, снова думаю: что мне делать?…
— Там мой брат, Эрлах, — голос Нины полон невыплаканных слез. — Мы должны вернуть его. Пожалуйста, поговори со мной.
Меня вдруг разбирает злость. На Кана, который вообще не был частью плана, на Плутона, оказавшуюся умнее меня, на себя самого — за тупость и самонадеянность. На Нину, которая сейчас мешает, и сама не понимает:
— Тварь забрала их в Отрезок, и это лучшее решение на данный момент. Администрация уже подозревает связь между пропавшими магами и побегом твари. По возвращению Кана ожидают проблемы серьезней, чем мы сейчас способны представить. Я думаю, Плутон сохранит жизнь им всем, хотя бы как заложникам. Поэтому сейчас не стоит о нем волноваться.
Нина всхлипывает, торопливо вытирает брызнувшие слезы:
— Но что дальше? Что ты будешь делать?
Вдох-выдох. Разжать кулаки. На мгновение опустить ресницы. Вновь встретить ее пытливый взгляд. Выдохнуть честно:
— Хотел бы я знать, — опираюсь о стену, скрещивая руки на груди.
— Господи, Эрлах, — девушка прячет лицо в ладонях. Всхлипывает. Но вдруг снова вскидывается, зло шепчет:
— Ты что-нибудь придумаешь! Ты втянул нас в это! Ты и исправляй! Я уйду сейчас, но вернусь утром, и ты дашь мне ответ! А если нет — я буду возвращаться снова и снова, пока ты что-нибудь не придумаешь! Слышишь?!
Поморщившись, отлипаю от стены и прохожу мимо Нины к двери комнаты. В голове шумит. Хочется кричать, но я лишь тихо отвечаю:
— Я понял тебя. Я… я правда не знаю. Мне нужна помощь. Зайдешь?…
***
Мы сидим до утра, играя в вопросы-ответы. Моя одежда успевает высохнуть на батарее без всякой магии, кофе заканчивается и приходится воровать у Айви — немного совестно, но весь блок так делает, а парню пора бы научиться отстаивать границы и зачаровывать свои вещи.
Господи, я — ужасный капитан.
— Если взять прах Тлалока и провести ритуал по призванию твари с Мантикорой? Он мощный, у него выйдет.
— Допустим, но у нас не хватит сил победить ее и заставить вернуть ребят. И потом, как обьяснить их возвращение?
— Скажут, что вместе одолели и заставили вернуть.
— А что с ее побегом?
— Прямых доказательств их вины нет…
— А непрямых хоть отбавляй. Им хватит, поверь.
— Тогда только убить Совет.
— Мы не справимся.
— Тварь справится.
— Не думаю. Если б могла — уже бы убила. А она даже за Хайме не пришла. Что странно, кстати.
— Да…
Нина замолкает на целую вечность, иссякнув. Крутит в руках пустую кружку и глядит в окно, на пробуждающийся мир. Я закрываю глаза и откидываюсь в кресле. Спину ломит, жутко хочется лечь, но кровать занята девушкой и рассыпанными бумагами. Кожу на груди и лице печет, дергает короткими спазмами.
— Мы можем спрятать их в белом пятне, где никакие чары слежения не работают, — ровно говорит Нина.
— Навсегда? — Уточняю без интереса.
— Они смогут выходить не надолго, — в ее голосе звучит сомнение.
— И Кан на это согласится?
После долгого молчания выдыхает:
— Нет.
И вновь воцаряется тишина.
В коридоре шаркают шаги. Пищит микроволновка на кухне. За окном пролетают воробьи. Я почти шепчу:
— А если белое пятно будет достаточно большим, чтобы его действие сохранялось на пару недель?
— Что?… — скрипит матрас.
— Ничего. Это ерунда.
— Эрлах, посмотри на меня, — смотрю. Удивляюсь, как посветлело в комнате. У Нины видны веснушки на щеках и седые волоски в небрежно завязанной косе. — Говори. Любой бред, ерунду, фантазию — говори. Сейчас самое время.
Пять утра, верно. Мое время.
— Давай. Нам нечего терять, ведь правда? Когда еще строить безумные планы? — Нервно смеется. Мне тоже смешно: мы в самом сердце Университета говорим об убийстве Совета и союзе с Высшей тварью, тайных орденах в белых пятнах… тайный орден.
— Братство Камня. Я знаю, как его найти. Теоретически.
Нина садится:
— Подожди, то самое Братство Камня, о котором в учебниках? Орден, управляемый огненными магами, сожженный во время восстания и утерянный в лимбе? Ненаходимая мечта наших ученых?
— Да, — я указываю на разбросанные бумаги. — Я перечитал все дневники Тлалока. Он изучал свитки Огненной Эпохи и вычислил, где должен скрываться орден. Записи разрозненны и зашифрованы, но мне удалось собрать цифры в координаты. Он прятал их, описывая свою еду, завтрак-обед-ужин, представляешь? Повторял снова и снова, будто ел одно и то же каждый день в течение года! И никто не догадался! Решили, просто заскоки сбрендившего старика…
— Орден наверняка разрушен до основания… — медленно говорит девушка. — Но можно же отстроить! Зона лимба вокруг надежно защитит от Совета…
— Только ее нужно пройти сначала. Внутри действует морок, отпугивающий людей, его придется преодолевать буквально на каждом шагу. — Я тоже выпрямляюсь в кресле, со стоном потягиваюсь, растираю поясницу. — И, конечно, зона обширна, поэтому нужно ориентироваться по порталу мертвых, который находится в Братстве. Этого никто не может, кроме…
— Кроме? — Она подается вперед, упираясь локтями в колени.
— Эдвард Анна. Он медиум, видит мертвых. Увидит и портал. Больше никто не справится. Но если Эд перенастроит портал, чтобы им можно было пользоваться — другим не придется преодолевать лимб. Орден сгодится для жизни и будет недостижим для Совета, если только не попасться им в руки, — склоняю голову набок, разминая шею.
В магическом мире она получила новое имя и клеймо — огненный маг. Редкий и очень ценный для ученых Университета вид: пламя отбрасывает тени, рождает монстров, которыми можно научиться управлять. Способ утерян, во многочисленных экспериментах подопытные лишаются воспоминаний, скатываясь в безумие, но Советников это не останавливает. Им нужна власть над тьмой. Сможет ли единственный человек сломать столетиями существовавшую систему? Довериться чудовищу и собственной убийственной силе? Куда приведет Зарин Аваддон путь смерти?
Мелина Розенталь поклоняется моде. Она мечтает работать в элитном модном журнале Eclipse, и ради этого готова пойти на все. Даже подкорректировать имидж великолепного, сексуального общественного мецената и плейбоя по совместительству. И плевать, что он парень, разбивший ее сердце год назад… Вот только Эйден Дин — оборотень. После смерти отца, Эйден наследует стаю Сан-Франциско и приступает к своим обязанностям. Также Эйден не собирается отказываться от своего ночного образа жизни, но есть одно «но»: он уверен, что нашел свою суженую, и тот факт, что она не оборотень — плохая новость.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
В захватывающей заключительной книге серии бестселлера Хлои Нейл на Чикаго надвигается темное колдовство, и это может положить начало падению Дома Кадогана… С ночи жестокого нападения и вынужденного превращения в вампира Мерит выполняет обязанности Стража и защитницы чикагского Дома Кадогана. Она раз за разом спасала Город Ветров от сил тьмы вместе со своим сеньором и возлюбленным, Этаном Салливаном. Когда, проникнув в Дом, на Мерит нападает вампир, который, по-видимому, находится под влиянием темной магии, Мерит и Этан понимают, что опасность ближе, чем они могли себе представить.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
В этом мире "ИКЕА" торгует не только шкафами, а Речь Посполитая, вполне себе русскоязычная, раскинулась от океана до океана. Здесь есть aйфоны, хипстеры и каршеринг. В этом мире нет млекопитающих, хоть и есть люди. Но есть ли в этом мире сострадание?
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.