Дорога на плаху - [130]

— Нам стоит побыстрее приобрести холодильник, муку, дрожжи и прочее кухонное, духовка в печи есть, и я буду потчевать тебя обалденной стряпней, какой научила меня мама. Я бы добавила к твоим словам: у нас все счастливо получается! — Евгения подставила бокалы Борису, и, темная струя из бутылки, наполнила их. — Я выпью это вино за своего любимого мужчину!

— Я выпью за свою любимую и счастливую женщину!

Они осушили бокалы стоя, и долгий нежный поцелуй стал их закуской. Оторвавшись друг от друга, они дружно расхохотались и принялись поглощать съестное. Все было так просто и прекрасно, аппетитно и вкусно, на душе от успеха так упоительно, что они не смогли долго сдерживать кипевший в сердцах восторг от существования друг друга, от того, что они принадлежат друг другу и, повинуясь желанию, самому могучему из всех желаний, Борис подхватил Евгению на руки и понес на широкую кровать, на которой они еще не спали, опустил ее улыбающуюся и счастливую, опершись на колено, стал целовать ее грудь. Она обвила его шею руками и отвечала томными возгласами, теряя все ощущения, кроме одного любовного, пронзительного, неописуемого полета.

Когда она опустилась на землю и опомнилась, то, улыбаясь, прошептала:

— Боря, я ощущаю себя в безлюдной, но благодатной пустыне, как хорошо сознавать, что со мной только ты и никто, и ничто не оборвет наше упоение друг другом!

— Милая, я без ума от тебя. Как часто я мечтал о тебе, то есть о своем счастье, но я не предполагал, что оно может быть такое огромное, больше меня во много раз!

— Любимый, я переживаю то же самое. Я бесконечно хочу тебя. Я даже боюсь офиса: там наша работа, а я не могу равнодушно на тебя смотреть.

— Ты верно подметила, я — тоже. Нам придется брать себя в руки, а потом привыкнем.

— К чему?

— К тому, чтобы умело держать себя в руках.

Евгения звучно расхохоталась.

— Не могу представить себя в своих руках. Этак, р-раз, и подхватила себя! — Евгения захлебывалась в смехе.

— Действительно, любопытная картина: я сжимаю себя жесткими пальцами и швыряю себя на стул, подальше от тебя! Работай, иначе упеку тебя под стол! — заражаясь смехом жены, хохотал Борис.

— Все-все, хватит, иначе в животе начнутся колики, — вытирая слезы смеха, не могла остановиться Евгения.

— Но я, схваченный самим собой, держу себя в руках до дверей нашей квартиры, и только она за нами захлопывается, я бросаю себя в твои объятия! — с этими словами Борис опять обхватил жену, и под ними снова закачалась земля, стены и потолок.

«Я буду всегда счастлива, я уже счастлива, — говорила себе Евгения. — Я имею его, он — меня. Это как полный кошелек, даже гораздо больше. Я обладаю им, он — мною, что еще нужно? Он в моем сердце как большой огонь, от которого так тепло. Но я стану абсолютно счастливой, когда вдруг почувствую под сердцем его ребенка, частицу его самого и буду носить с собой. Но когда эта частица превратится в живую радость, счастье мое станет необратимым! Я свободно и легко взмахну крыльями счастья, и буду парить над просторами земли, наслаждаясь жизнью вместе со своей семьей. Какое счастье ощущать себя полноценным человеком, не содрогаться от гнета прошлых лет, не дрожать от страха! Как хорошо, что красноярский кошмар остался в прошлом».

XXIV

Знакомств у Петракова, с легкой руки Сергея Петровича вбросившего в игру дело об инфарктах, вскоре оказалось целая дюжина. Ни радоваться, ни огорчаться такому обстоятельству Борис не мог: горизонт поиска с каждым днем расширялся, информация накапливалась, выводов пока никаких. Вопреки ожиданию, география места жительства пострадавших весьма разнообразная. Это были уроженцы Севера, Урала, Белоруссии, Казахстана и Сибири.

Сегодня с помощью Жени он попытается построить какую-то логическую цепь, у него уже наметилась канва, надо бы высказаться, но генерал в отъезде, а Евгения что-то не в своей тарелке. Он заметил неадекватность ее настроения еще вчера, когда вернулся домой после очередной встречи с клиентом. Женя, как ему показалось, чем-то испугана и сдержанно возбужденная.

— Женя, ты чем-то расстроена? В чем дискомфорт твоего самочувствия?

— Пустяки, в компьютере произошел сбой, я чуть не потеряла последнюю информацию о казахстанской девушке, скончавшейся месяц назад от инфаркта.

— Все обошлось благодаря твоему опыту! — многозначительно сказал Борис улыбаясь. — Займемся ужином, я изрядно проголодался.

Затем они поужинали и уселись к телевизору, чтобы послушать новости на ведущих каналах, высказать свои впечатления от прожитого дня.

Исподволь наблюдая за женой, он отметил, что вчерашнее состояние не улетучилось, а обозначилось резче: она рассеяна и едва уловимо вздрагивает, когда он к ней обращается. Что бы это значило, кто постучался мохнатым пальцем в ее неокрепшую от потрясений душу, которую он до конца еще не изучил, как учебник по философии или математике, где прорва недосягаемых понятий и формул, не пригождающихся в повседневности?

— Женя, я хотел кое-что обобщить в собранной нами информации, но твое состояние мешает мне сосредоточиться. Что же все-таки произошло в офисе во время моего отсутствия?