Дорога на плаху - [115]
Полковник Ясенев получил первое сообщение: Кудрин взят, но пока никаких показаний не дает.
И тут же второе. На отстойной базе обнаружено сразу несколько иномарок, угнанных в последний месяц. Все они стояли с перебитыми номерами, готовые к отправке. В доме находились двое парней. Оба задержаны для выяснения личности. Это сообщение утешало менее всего.
Оставалось ждать ответ на третий вопрос, с движения которого началась вся операция. Первый этап прошел благополучно. Купюру в торговой палатке не разменяли. И эмиссар отправился в гостиницу ждать связного. Шли томительные минуты, часы. Никто не появлялся.
В горотделе милиции никакой суеты, все идет в обычном рабочем ритме. Лишь полковник Ясенев знал, что идет спецоперация, в душе надеясь, что генерал Климов на этот раз ошибся, и ориентировка дана не верная. Но коль ставки сделаны, игру надо вести до логического конца.
Связник прибыл в гостиницу, когда в городе зажгли уличные огни. Он вошел в номер, где находился эмиссар с Кавказа, и попросил разменять пятьсот рублей.
Хозяин номера неторопливо вынул свою и сверил надрыв: он совпадал. «Совершенно не тот человек, о котором шла речь, нас перехитрили, — думал между тем эмиссар. Он напряг память. — Да, черты лица совпадают с тем портретом, который изобразил художник по описанию Петракова. Это третий парень из коллекции Олеси Берестовой, — пришел к решению хозяин номера, — стало быть, валюту надо отдавать».
Спрятав купюры в бумажник, эмиссар неторопливо встал из глубокого продавленного кресла, прошел к шкафу, раскрыл дверцу и вынул саквояж. Точно такой же был в руках у связника. Обменявшись саквояжами, связник раскрыл переданный, убеждаясь в содержимом. Наугад вытащил пачку долларов, пролистал их, вторую, третью.
— Кажется, все в порядке, — удовлетворенно сказал он.
— Если кажется, крестись, говорят у вас, — ехидно заметил хозяин. — Здесь все с последней поставки, триста тысяч. Что было велено передать на словах?
— Ничего, — и протянул руку на прощанье.
Хозяин быстро хлопнул о ладонь своею и открыл дверь, провожая гостя. Выглянув в коридор, эмиссар заметил в конце его знакомую удаляющуюся фигуру и уступил парню дорогу. Тот вышел из номера и направился к выходу. Хозяин номера плотно закрыл дверь и сообщил по телефону кодовую цифру. Через несколько минут он тоже покинул номер, вышел на улицу, освещенную огнями фонарей и рекламой, сел в машину, что стояла на платной стоянке, и на большой скорости поехал в сторону вокзала. Он не сомневался, что парня с валютой, который отъехал от гостиницы на «Форде», будут вести профессионально до его конечного пункта. Им должен быть железнодорожный вокзал.
Водитель голубого «Форда» припарковал машину на привокзальной площади и с саквояжем направился в зал ожидания. Потолкавшись меж пассажирами, убедившись, что за ним нет хвоста, направился к автоматическим камерам хранения. Он подошел одновременно с человеком в пенсне, который тоже собирался воспользоваться камерой хранения, что находилась рядом с камерой водителя. Человек в пенсне опередил своего соседа на несколько секунд, быстро набрав номер и код, он распахнул дверцу и вынул оттуда идентичный саквояж, поставил на пол рядом с саквояжем водителя и принялся вынимать из камеры чемодан. Вот поклажа наружи, дверка небрежно прикрывается, человек в пенсне нагибается и подхватывает саквояж, а неторопливо отпирающий дверь водитель, подхватывает оставшийся и прячет в камере. Закрыв дверку, он смешивает цифры и спокойно отправляется в свою машину.
«Пронесло, — думает он удовлетворенно, его карман приятно утяжеляют две пачки, которые он переложил из саквояжа в качестве оплаты за выполненное поручение. — Сейчас рвану в кабак и оторвусь по черному». Настроение — лучше некуда. Водитель пересек площадь, предвкушая предстоящий балдеж в ресторане, подошел к своему «Форду» и стал открывать дверь, как двое мужиков, что копошились у стоящей рядом машины, вскочили и, заломив ему руки, запихали к себе в салон.
— Э-э, мужики, вы что ошизели? Какого черта? — заорал тот.
— А вот сейчас проверим твои карманы, если они пустые — отпустим.
В карманах оказалось по пачке долларов.
— Ого! Откуда они у тебя? — лукаво спросил один из напавших. — Сдается мне, что знакомые пачки. Посмотри-ка, кореш, совпадают ли номера?
Кореш вынул из кармана лист со списком номеров и сравнил несколько с теми, что в пачках.
— Совпадают, брат, совпадают. Наши. Откуда они у тебя? — обратился кореш к задержанному. Тот угрюмо молчал. — Не хочешь рассказывать, тогда поехали к нам, будем выяснять.
Человек в пенсне пересек твердым шагом все залы вокзала и направился к пригородным кассам, встал в очередь за билетом. Впереди десяток молодых людей…
«Сейчас куплю билет, спокойно сяду на электричку и укачу на дачу, спрячу понадежнее доллары до спокойных времен и выйду из игры. Хватит. Кудрина обложили, могут и меня. Шеф, мужик умный, ему окончательный провал не нужен. Убрать может, так и я его могу убрать. Вот спрячу валюту, возьму отпуск и поохочусь за ним. В Питере много всяких трагедий случается. Переживет и эту».
Он взял билет и направился на посадку и тут столкнулся с полковником Ясеневым. Он загородил дорогу, как глыба, по бокам его стояли двое крепких незнакомцев.
Можно ли стать богом? Алан – успешный сценарист популярных реалити-шоу. С просьбой написать шоу с их участием к нему обращаются неожиданные заказчики – российские олигархи. Зачем им это? И что за таинственный, волшебный город, известный только спецслужбам, ищут в Поволжье войска Новороссии, объявившей войну России? Действительно ли в этом месте уже много десятилетий ведутся секретные эксперименты, обещающие бессмертие? И почему все, что пишет Алан, сбывается? Пласты масштабной картины недалекого будущего связывает судьба одной женщины, решившей, что у нее нет судьбы и что она – хозяйка своего мира.
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
Сэм Дюшан, сочинитель шпионских романов, вдохновленный бессмертным шедевром Сервантеса, придумывает своего Дон Кихота – пожилого торговца Кишота, настоящего фаната телевидения, влюбленного в телезвезду. Вместе со своим (воображаемым) сыном Санчо Кишот пускается в полное авантюр странствие по Америке, чтобы доказать, что он достоин благосклонности своей возлюбленной. А его создатель, переживающий экзистенциальный кризис среднего возраста, проходит собственные испытания.
Судьба иногда готовит человеку странные испытания: ребенок, чей отец отбывает срок на зоне, носит фамилию Блаженный. 1986 год — после Средней Азии его отправляют в Афганистан. И судьба святого приобретает новые прочтения в жизни обыкновенного русского паренька. Дар прозрения дается только взамен грядущих больших потерь. Угадаешь ли ты в сослуживце заклятого врага, пока вы оба боретесь за жизнь и стоите по одну сторону фронта? Способна ли любовь женщины вылечить раны, нанесенные войной? Счастливые финалы возможны и в наше время. Такой пронзительной истории о любви и смерти еще не знала русская проза!
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.