Дорога длиною в жизнь. Книга 1 - [18]
Слушал я Вячеслава Николаевича невнимательно, почти безучастно. Мне казалось, что передо мной сидит не многолетний и успешный начальник отдела радиолокации моей службы, а тот секретарь партийной организации, который однажды заслушивал меня на партийном собрании по распоряжению райкома партии.
Это тот случай претензии ко мне райкома партии по поводу того, что я 28 июня не вывесил на здании Службы в Кишинёве флаги в честь праздника Присоединения Молдавии к Советской Родине. Был такой праздник.
Как же они меня отчитывали за политическую слепоту! Однако, в этот момент в Москве не это было в моей голове. Я должен был решить вопрос отправки оборудования в Израиль.
И всё — таки я должен, я обязан извиниться перед Вячеслав Николаевичем за проявленное невежество.
Я обязан был обсудить ситуацию в службе и вместе поискать решение. Конечно, не мог я в то время вернуться. Это было бы предательством всей семьи, которая вместе со мной приехала в Израиль. Вместе с тем, я благодарен своим специалистам за их требования. Не мог я, не мог в тот момент решить этот вопрос.
Если бы можно было бы вернуть это событие, я бы низко поклонился всем своим специалистам, которых представлял Орловский и поискал бы вместе приемлемое решение.
Решать нужно было иначе. Я был готов стать с большими полномочиями научным руководителем своей Службы от Иерусалимского или позже Тель-Авивского университета.
Однако, когда Совет Министров Молдавии по моей просьбе предложил моему преемнику Буйницкому такой вариант, он без ведома специалистов Службы написал «нецелесообразно». Через короткое время его уволили. Но своё глупое дело он сделал.
«Порулил!» Сейчас я готов просить у Вячеслава Николаевича Орловского прощения за то, что не оценил его приезд в Москву и просьбу специалистов Службы вернуться. Я должен был вернуться на соответствующих условиях!
Мой совет повторно: «Будьте бдительны при выборе попутчиков». Примеров есть много, но о них позже.
О бабушке
А сейчас я оставляю эту тему для соответствующих аналитиков и возвращаюсь к судьбе моей бабушки.
Она по состоянию здоровья и старшая сестра мамы, будучи беременной, с малыми детишками не смогли бы бежать. Была надежда на заверения дворника, что она спрячет и защитит.
На катере, в последние дни до прихода немцев в Одессу бежала мамина младшая сестра Бетя. Катер немцы разбомбили недалеко от берега. Вплавь она добралась до берега. Затем на подводах и пешком под бомбёжками, на грани жизни и смерти добралась до Николаева. Опять попала под бомбёжки на Варваровском мосту через реку Буг в Николаеве. Большинство беженцев на этом мосту погибли. Тётя осталась жить и бежала дальше до Киргизии.
Там она всю войну работала по приобретённой до войны специальности. Она лечила киргизам и беженцам зубы. Как только советские войска освободили Одессу, она ринулась домой. Какими установленными всевышним дорогами я не знаю, но без телефонов она нашла нас по дороге в Одессу в Аккермане. Бабушка со старшей маминой сестрой Цилей, беременной и двумя маленькими детьми, бежать из Одессы не смогли. Ну куда могут бежать пожилая женщина с её беременной дочерью и двумя маленькими детьми!
На фото бабушка. Это единственная ее сохранившаяся фотография.
Бабушка. Единственная фотография
Мамина сестра Циля, ее дочь, муж, бабушка…
На фото мамина сестра Циля, ниже слева направо одна из дочерей Цили, муж Цили, бабушка, мамина подруга, вторая дочь Цили и мама.
К сожалению, фото плохо сохранилось. Однако, это всё, что осталось для памяти. Фотографии деда (маминого папы) у нас нет.
По рассказам соседей эта дворник в первый же день прихода немцев привела их к бабушке. Вместе с немцами она, «советская» гражданка, выгнала их из дома, не дав детям даже обувь.
Тут во дворе своего дома Циля от такого стресса разродилась и погибла. Бабушка, глядя на это, тут же тоже погибла.
Судьба детей неизвестна.
Мама и её сестра тётя Бетя сильно плачут.
Мы уходим. Домой нас не пустили.
Туда вселился какой — то сотрудник облисполкома.
Иногда меня спрашивают: «Почему я пишу немец, если в Одессу вошли румыны». Отвечаю: «Дворник привела именно немца. Они тоже были в Одессе». Вспомните фильм «Жажда».
В тот момент судьба родного брата мамы была ещё неизвестна. Только позже жена брата мамы (звали её Аня, коренная одесситка, по мужу Альт) получила информацию о судьбе своего мужа. У неё остался сын Лёня.
Мой двоюродный брат Лёня
Он вырос, закончил Московский институт им. Менделеева, стал специалистом химиком, защитил диссертацию, работал в Новосибирске. Когда я после школы приехал в Одессу, Лёня был там на студенческих каникулах.
Он вместе со всеми переживал за процесс моего поступления в институт и помогал мне разбираться в задачах повышенной сложности.
Его мама предложила моей маме купить зимнее пальто, из которого он к тому времени вырос, а я лишь дорос до этого размера. Пальто было очень симпатичное с серым каракулевым воротником. Мне тогда казалось, что мужчины такие пальто не носят. Каракулевый воротник и настоящий мужчина?!!! Таково было мышление мальчишки того времени из военного городка города Владимира-Волынского.
