Вертолет потерял управление и стал падать, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее.
Стоун не мог с уверенностью сказать, летят они вверх или вниз, пока вертолет не врезался в воду. С распахнутой задней дверью вертушка не имела ни единого шанса оставаться наплаву. Стоун забыл об Ипполито и постарался выбраться наружу. Оружие выпало из его руки, и он так и не понял, был ли револьвер перехвачен Ипполито, или пошел ко дну.
Стоун вырвался на поверхность. Ему пришло на ум, что он только этим и занимается. Сколько он уже испортил хороших костюмов? Черный вертолет уже исчез, но все еще оставался источником шума. Воздух дрожал от звука вращающихся винтов.
Неожиданно, примерно в шести футах от Стоуна на поверхности появился Ипполито. Его лицо искажала злоба, и в руках он сжимал револьвер Зипа, в котором еще оставалась обойма с дюжиной пуль. Стоун нырнул под воду.
Он открыл глаза и увидел нечто хорошее. Возле Ипполито вспенилась вода и револьвер, выпав из руки банкира, стал быстро погружаться в воду.
Стоун вынырнул на поверхность. Прямо над ним завис полицейский вертолет. У раскрытой двери сидел Рик Грант, в его руках была винтовка. Оружие было нацелено на Ипполито.
Тут Стоун заметил, как Дино выпрыгнул из вертолета с несколькими спасательными жилетами. Он подплыл, крича:
— Ты должен мне костюм от Армани! — Один жилет он передал Стоуну, другой бросил Ипполито.
Стоун схватил свой жилет и поцеловал Дино в лоб.
— Отцепись! — крикнул Дино. — Мне довольно и костюма.
Подлетели другие вертолеты, и в воду прыгнули люди, чтобы захватить Ипполито. С вертолета Рика спустили лестницу.
Стоун с Дино поплыли к ней.
Стоун сидел у окна в своем кабинете в Тортл Бэй и смотрел на первый снег, падающий в саду за домом. Зазвонил телефон и он поднял трубку.
— Хэлло?
— Это Аррингтон.
Его голос потеплел. Он не общался с ней вот уже несколько месяцев, потому что она этого не хотела.
— Как ты?
— У меня все в порядке. Чем закончилось то дело в Лос-Анджелесе?
— В первых числах января начнется суд над Ипполито. Я там буду давать свидетельские показания.
— В газетах было много материалов по этому поводу. Думаю, больше всех переживал Уолл Стрит Джорнал.
В ее голосе было нечто, что беспокоило его. Она, казалось, изо всех сил старалась вести светский разговор.
— До сих пор не могу поверить, что в этом деле был замешан и Дэвид Стармак. Они с женой были так добры ко мне.
— Ее так до сих пор и не нашли, — сказал Стоун. — Она опустошила сейф в своем доме и улетела, по всей видимости, в Панаму и с тех пор о ней ни слуху, ни духу.
— Не представляю женщину, подобную ей, в бегах.
— Она очень богата, так что можешь не беспокоиться на ее счет. Уверен, что сейчас она осчастливливает какого-нибудь жиголо.
— Вэнс сказал, что послал тебе кассету с записью фильма «Из суда». — Он сделал копию специально для того, чтобы ты мог увидеть себя в роли прокурора.
— Да, только просмотр не доставил мне особого удовольствия. — Он больше не мог поддерживать этот разговор. — Аррингтон, что случилось?
Было слышно, как изменился ее голос.
— Стоун, у меня новости.
До боли в руке Стоун сжал трубку. У него было нехорошее предчувствие, что он знает, что последует сейчас. Он задержал дыхание.
— Вчера родился ребенок Вэнса.
— Поздравляю вас обоих, — сумел он выдавить из себя.
— Анализ крови не оставил никаких сомнений, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты это понял. И не было необходимости прибегать к анализам ДНК.
— Понимаю. — Стоун внезапно вспомнил, как отправился в большой магазин игрушек, чтобы приобрести подарок для новорожденного. С огромным трудом он заставил себя уйти. — Я понимаю, что ты должна делать.
— Я рада, что ты понимаешь, — произнесла она, и вдруг зарыдала.
— Все нормально, Аррингтон, — сказал он. — Ты все делаешь правильно.
— Я должна, — сказала она.
— Я знаю.
— Вэнс оплатил твои счета, не так ли? — спросила вдруг она.
— Он полностью покрыл мои расходы, — ответил Стоун. — Я не выставлял ему счетов. И вообще, я старался вовсе не ради него.
— Стоун, я никогда не смогу отблагодарить тебя за все, что ты сделал.
— Об этом можешь не беспокоиться…
— Правда, мы все: Вэнс, ребенок и я, обязаны тебе.
Стоун чувствовал себя ужасно неуютно.
— Кто ребенок, мальчик или девочка?
— Девочка. Семь фунтов и одна унция.
— Она станет такой же красавицей, как и ты.
— Будем надеяться, что она похожа на своего отца.
— Я должен идти, — сказал Стоун. — У меня назначена встреча. — Если он еще немного продолжит этот разговор, то будет выглядеть форменным идиотом.
— Я люблю тебя, Стоун, — сказала она и повесила трубку.
Стоун сделал то же самое и, к своему удивлению, заплакал. Но спустя минуту, сумел взять себя в руки. Он набрал телефонный номер Дино.
— Лейтенант Бачетти, — раздался голос в трубке.
— Обедаем вечером?
— Естественно. — Дино вслушался в наступившее молчание. — Есть новости?
— Да… так, у Элейн, в восемь-тридцать, как тебе, подойдет?
— Годится.
— Имей в виду, тебе придется везти меня домой.
— А для чего еще нужны копы? — спросил Дино, вешая трубку.
Стоун уселся у окна и стал смотреть на заснеженную улицу. Он просидел так до конца дня.
