— И ты не делал?
— Определенно, нет. Я делил квартиру с двумя другими актерами и долго оставался там. Я ездил на мопеде до студии и обратно и предоставил Хаймэну инвестировать мои деньги. Два года спустя я получил отличные роли второго плана, учился, да и деньги тоже были неплохие. Я переехал жить в более приличную квартиру, хотя и маленькую, но дешевую, и я приобрел недорогую машину у владельца. Прошло пять лет, я ускорил свои шаги к успеху. Приобрел свой первый дом, который был расположен в Биверли Хиллс, и выкупил его за наличные. И, когда пришла пора плохих сценариев, у меня была материальная возможность проигнорировать их, чтобы дождаться стоящих вещей. Я никогда не участвовал в фильмах только ради денег, или потому что съемки велись на Таити или в иных райских уголках. Ты не представляешь себе, сколько актеров сделали подобные ошибки, и во что это им обошлось.
— Я понимаю, о чем ты, — сказал Стоун. — Вэнс, что ты слышал об Аррингтон?
Вэнс глянул вправо и влево.
— Кто-нибудь слушает наш разговор?
Стоун оглянулся.
— Кажется, это пытается сделать каждый.
— Тогда давай не будем разговаривать здесь.
— Я правильно понял, что ты завтра вечером собираешь гостей?
Калдер понизил голос.
— Да. Все было запланировано месяц назад, и если я отменю встречу, люди начнут шушукаться. А когда они начнут разговоры, кто-то скажет кому-то и в через минуту, наверняка, я буду во всех таблоидах, и батальон папарацци устроит лагерь перед воротами моего дома. Поэтому так важно, чтобы я себя вел, как обычно, независимо от того, что произошло в моей личной жизни, и также важно, чтобы ты понял это.
— Я понимаю.
— Еще одно: я хотел бы, чтобы все наши разговоры на эту тему носили отношения клиент — адвокат.
— Как скажешь.
— Отлично, а сейчас давай обедать. Насладимся едой, а поговорим по дороге домой.
Уже будучи в «бентли», Калдер, наконец, раскрылся.
— Прошло три дня, и я ничего не слышал о ней.
— Что предшествовало этому? — спросил Стоун.
— Не знаю. Я приехал из студии домой, и ее машины не было. Было семь вечера, а не дождаться меня не в ее привычках. Она не дала никаких указаний повару насчет обеда, а управляющий, который любит вздремнуть во второй половине дня, не видел, как она покинула дом.
— Она взяла что-нибудь с собой?
— Не уверен. Полагаю, она могла взять с собой несколько вещей — я не могу, заглянув в ее гардероб, с уверенностью сказать. Могла взять чемодан, но у нас есть чулан, где хранится много чемоданов, и я не могу определить, пропали одна или две вещи.
— Вы могли повздорить? Может быть, что-то ее рассердило?
Калдер подъехал к паркингу отеля Бел-Эйр, остановился, помахал служащему рукой.
— Нет, она не была рассержена, но была… не такой, как обычно. Я, право, не знаю, как это объяснить.
— Какой не такой?
— Накануне ночью она рассказала мне о ребенке. Я был на седьмом небе от счастья. Я всегда хотел ребенка и думал, что и она желала того же. Она, как будто, была не в восторге.
— Что она сказала?
— Не столь важно, что она сказала, а важно, как она себя вела. Потом я немного подумал и пришел к выводу, что ребенок… мог быть и не моим.
Стоун промолчал.
— Слушай, ты знаешь, что мы с Аррингтон поженились после недолгих ухаживаний, и что она жила с тобой еще за неделю, максимум, десять дней до нашей свадьбы.
Стоун и теперь промолчал.
— Она не сказала, что ребенок от тебя, но была сильно расстроена.
— Ты спросил ее?
— Нет, но она знала, что я думаю об этом.
— Ну, а на следующее утро?
— Она ничего не сказала. Я должен был быть в студии в семь утра — я сейчас в самой середине съемок — когда уехал, она еще не встала, так что у нас не было никакой возможности поговорить. Я уехал на работу, и не мог ни о чем другом думать весь день, а когда вернулся домой, то хотел ей сказать, что для меня неважно, кто истинный отец, я хотел стать отцом, который будет растить ребенка. Но она исчезла.
— Она не оставила записку?
— Нет. Ничего.
— И ты не позвонил в полицию?
— Стоун, я, правда, не могу. Я думал, что уже объяснил тебе причину.
— Таблоиды?
— Да. Это, и еще то, что я действительно не чувствую, что она в опасности.
— Чего тогда ты ждешь от меня?
— Я говорил тебе об обеде, который даю завтра вечером?
— Да.
— Я сделал нечто необычное для себя и пригласил репортера. На следующий день в газете появится описание светского приема и список гостей. И твое имя будет там упомянуто.
— И ты рассчитываешь, что она прочтет это?
— Почти наверняка. Она внимательно читает подобные материалы.
— Ты всерьез полагаешь, что она может попытаться связаться со мной?
— Я позабочусь о том, чтобы там упомянули о твоем местопребывании в отеле Бел-Эйр.
— А если она мне не позвонит?
— Вот тогда я приму твой совет, как быть дальше. Обещаю тебе.
Стоун пожал плечами.
— Надеюсь! Тебе решать.
Калдер вручил ему визитку.
— Вот мой адрес и все номера моих личных телефонов. Будь в галстуке, обед в семь, народ обычно не опаздывает. Я нахожусь в пяти минутах езды от Бел-Эйр.
Стоун взял карточку.
— Я приеду.
— Слушай, если ты завтра не занят и хотел бы заглянуть на студию, позвони моей секретарше — ее телефон в той же визитке — она все устроит.
