Домашние Жучки - [7]

— А сами-то вы как думаете?

— Думаю, что нет, — сказал я, отводя глаза.

Однако Рута не собиралась так просто сдаваться.

— За каким дьяволом, скажите на милость, кто-то полез бы ко мне под кровать? — спросила она.

Я молча смотрел на нее. Этот вопрос наверняка победил бы в конкурсе «Вопрос Года».

Глава 2

По дороге обратно в офис у меня не шел из головы Рутин вопрос. Действительно, зачем кому-то понадобилось лазить к ней под кровать? Я ехал по шоссе № 46, мой пикап бросало на виражах из стороны в сторону. Мимо проплывали огороженные пастбища, по которым прогуливались волоокие коровы, мелькнуло несколько придорожных киосков, где продавали лоскутные одеяла, варенье я домашнего приготовления и акварельные пейзажи, но я ничего не видел — перед глазами у меня стояла изнанка Рутиной кровати.

Прежде чем уйти, я устроил настоящий обыск. Заглянул под перину, даже пошарил внутри пружинного матраса и деревянного каркаса. Надо сказать, не очень-то приятно было заниматься этим под пристальным взглядом Руты. По одной простой причине: она смотрела на меня так, словно я совсем «ку-ку». И это — женщина с буравчиками по всей голове. Все же я старался орудовать с беззаботным видом, словно ползание на карачках под кроватью клиента стандартная процедура любого расследования.

Но кроме кома пыли размером с перекати-поле в правом углу и полного отсутствия таковой слева, я не нашел ничего необычного.

Был, впрочем, кусочек чего-то клейкого на внутренней стороне спинки в изголовье, прямо под матрасом, но я решил не спрашивать, что Рута думает о природе и назначении этой липучки. Я почему-то был уверен, что мне не понравится ни один из её вариантов ответа. Со своей стороны, я просто понадеялся, что это всего-навсего завалившаяся под кровать жвачка. Однако тщательно вымыл руки в шикарной ванной.

Пока я мыл руки, Рута стояла в дверях ванной и сверлила меня взглядом, должно быть, боялась, как бы я чего не стянул. Если честно, позариться в этой ванной комнате было не на что, но, может, она опасалась за своих размалеванных керамических зверей, которые теснились вокруг мраморно-золотой раковины. Не хочу обижать Руту, но у меня не возникало желания стащить кроваво-пурпурного щенка с маргариткой в зубах или оранжевого кролика с пасхальным яйцом в лапках. Да предложи мне Рута денег, чтобы я забрал их с собой, все равно отказался бы.

Я сушил руки под струей теплого воздуха, и тут Рута спросила:

— Итак, что же украли воры?

Неужели она ждала, что я пройдусь по дому и немедля выдам список пропавших вещей? Я хороший детектив, но не настолько же.

— Честно говоря, Рута, есть большая вероятность, что ничего не украли.

Это явно было не тот ответ, который она рассчитывала услышать. Презрительно тряхнув кудряшками, Рута фыркнула:

— Вы что, шутите? Или всерьез утверждаете, что воры вторглись в мое жилище безо всякой причины?

Я поднял руку, пытаясь её успокоить. Кудряшки у неё на голове ходили ходуном.

— О, нет, что вы, какая-то причина у них наверняка была. Просто я не знаю, какая именно. Как раз это я и пытаюсь выяснить.

Рута смотрела на меня тяжелым взглядом.

— Вы пытаетесь это выяснить, ползая под моей кроватью?

Ну вот, опять этот скептицизм в голосе.

Я вздохнул и, глядя Руте прямо в глаза, произнес:

— Это стандартная процедура при расследовании ограбления.

Верьте или нет, но Рута это проглотила. Она стояла и хлопала глазами.

— А, ну да, — наконец кивнула она, сделав вид, что и так об этом знала, да только запамятовала.

Я пожал плечами, как бы говоря: «Мы, профессионалы частного сыска, и не ожидаем от рядовых граждан осведомленности обо всех тонкостях нашей работы».

Еще немного покрутившись по дому, я так и не нашел ничего достойного внимания. Рута почтительно проводила меня до дверей.

— Не думайте, пожалуйста, что я пытаюсь вам указывать, что делать и как делать, — сказала она со смирением в голосе. — Все говорят, какой вы отличный детектив, и вообще. Просто я жутко распсиховалась из-за этого вторжения. Господи, если бы Ленард не должен был сегодня вернуться из рейса, я бы тут с ума сошла одна!

— Знаете, — сказал я, — вам не мешало бы поставить сигнализацию.

Рута энергично закивала, её кудряшки взвились, будто их в смерч затянуло.

— Вот-вот, я как раз об этом подумала! Ни один вор сюда больше не сунется, клянусь, хотите, поспорим на все ваши сбережения!

Я постарался улыбнуться Руте ободряюще, словно уверенный, что моим сбережениям ничего не грозит. Рута ответила доверчивой улыбкой.

— Я знаю: вы докопаетесь до истины, — она сжала мой локоть. — Вы найдете тех, кто ворвался в наш дом, и найдете быстро. Я это нутром чую. Поняли?

Я понял. Это она меня так воодушевить хотела, по-своему.

Рута стояла в дверях дома, скрестив руки на полной груди, и глядела на меня черными глазами собачки с пивной рекламы.

У той собачки, однако, не было такого испуганного выражения.

Я испытывал большой соблазн рассказать Руте об отсутствии пыли под кроватью, но она и без того здорово перепугалась. И мысль о преступнике, который прятался в спальне, пока она находилась в доме, вряд ли успокоила бы её.

К тому же, ведь я мог и ошибаться. Зачем тогда зря тревожить человека. Может, найдется какое-нибудь простое объяснение.