Домашние Жучки - [61]

И ещё кое-что я заметил. Рядом с сияющим, новеньким «кадиллаком» моя машина — недавно выкрашенная в небесно-голубой цвет, прошу заметить, выглядела бедной сироткой.

С минуту, наверное, я пребывал в столбняке, пялясь на этого красавца и вспоминая утреннее повествование Мельбы.

У меня и четверти часа не заняло вскочить в пикап, заехать в магазин электротоваров Туми, купить диктофон наподобие того, что использовала Филлис, клейкую ленту хорошего качества, и вернуться обратно к аптеке.

«Кадиллак» стоял на том же самом месте. Я выбрался из пикапа и как следует огляделся. Никого.

Озираясь, я вразвалочку подрулил к шикарному авто. И принялся разглядывать его так и сяк, качать головой и причмокивать, чтобы случайный очевидец решил: малый в полном отпаде от этой сверкающей красоты.

Мистер Далтон, видимо, очень доверчив, или забывчив, ибо дверцу он оставил незапертой. Нужно ему намекнуть, чтобы впредь был поаккуратней. Мало ли что.

Менее минуты потребовалось мне, чтобы юркнуть в салон и вынырнуть обратно как ни в чем ни бывало.

Клейкая лента отлично сработала, намертво прилепив диктофон под передним сиденьем.

Наверное, я должен был ощущать страшные угрызения совести, когда чуть позже сидел у Фрэнка в отдельной кабинке и расправлялся с цыпленком. Ну, может, я и вправду слегка укорил себя. Так, самую малость. Но, честно говоря, я был уверен, что поступил правильно — только так можно было выяснить, что за птица этот Далтон. Я надеялся успеть до того, как Мельба вручит прохиндею свои сиротские денежки.

Проглотив коронное блюдо Фрэнка — четверть цыпленка, а также стакан кока-колы и полную тарелку жареной картошки, я вернулся на работу и приступил наконец к ненавистному занятию. Вы, конечно, догадались. К превращению Аллеи Торнадо в обыкновенный Бермудский Прямоугольник.

Пока я распихивал книги по полкам и расставлял вещи в одном только мне ведомом порядке, мозг мой вяло гадал: кто — главный кандидат на роль Разрушителя.

Если принять за аксиому, что взломщик искал кассеты Филлис, то кандидатов только двое — Рута и Бойд. И Бойд — безусловный лидер на роль возможного громилы.

Но, с другой стороны, Бойд слишком ленив для столь нелегкого предприятия.

Правда, был ещё один претендент. Страшно не хотелось бы так думать, но это Имоджин. Теперь мне вовсе не казалось, что она на сто процентов поверила, будто у меня нет кассет. Могла ли Имоджин попытаться отыскать записи, чтобы отвести от Филлис позор?

Если задуматься, то и Орвал мог охотиться за пленками. Может, он предположил, что существует больше одной пьесы с ним в главной роли?

Кстати, Уинзло и Джун наверняка в курсе, что я первый обнаружил тело, А потому запросто могли решить, что пленки у меня. Может, поэтому Джун сама выложила о любовной связи мужа, мол, все равно я уже знаю? Короче говоря, практически весь город мог считать, что после убийства Филлис роль шантажиста отошла ко мне.

К пяти вечера я уже подозревал всех и вся. На ум даже взбрела шальная мысль, что это дело рук братьев Гантерманов. Почему бы и нет? Близнецы, как и их шеф Верджил, поверили, что я припрятал кассеты, и задались целью — во что бы то ни стало заполучить столь увлекательный материал.

Ну, сами понимаете, раз дошло до близнецов, значит, я действительно устал. Следующим вполне может оказаться сам Верджил. Нет уж, хватит! Я кое-как запер дверь и поплелся к дому. Уборку я до конца не довел, но по крайней мере, передвигаться по кабинету стало безопасно.

По дороге я старался ни о чем не думать. Хотел дать отдых мозгам. Для этого пришлось притвориться одним из братьев Гантерманов.

И все-таки одна заблудившаяся мыслишка прорвалась в воспаленный рассудок. Это произошло на полпути к вершине моего холма. Мне вдруг показалось: что-то сегодня не так. Это «что-то» крутилось рядом, но не давалось, я никак не мог придать ему отчетливое очертание. Что же это?

Дошло до меня только когда я добрался доверху.

Рип не лаял!

Я доехал почти до крыльца, а этот псих не собирался приступить к процедуре «облаем-парня-который-тут-живет». Приятно думать, что после стольких лет совместного проживания случилось маленькое чудо, и моя собака начала узнавать хозяина. Или старина Рип наконец решил, что это дурной тон — облаивать человека, который тебя кормит?

Думать-то, может, и приятно, но я прекрасно понимал, что чудес на свете не бывает. Если вдруг потребуется доказать поговорку, что старого пса новым фокусам не научишь, то Рип как раз для этой цели подойдет. Он, честно говоря, не мог выучиться новым фокусам даже в юном возрасте.

Я вышел из пикапа и поспешил к веранде. На душе у меня было неспокойно.

Рипа наверху не оказалось! А ведь он сидел здесь каждый божий день, нетерпеливо ожидая, когда я отнесу его в сад.

Что-то стряслось…

Куда же, черт подери, запропастился этот пес? Я в два прыжка одолел последние ступени, и увидел его.

Он лежал без движения, в углу веранды.

Я кинул на него взгляд и…

Боже мой, Боже мой, Боже мой, — закрутилось у меня в голове.

Глава 14

Рип лежал на боку, глаза закрыты. На груди — маленькая темная дырочка. Кровь сочилась из раны, пропитывая шерсть. Не обязательно становиться детективом, чтобы понять, что произошло.