Плотников отошел в сторону и стал удивленно смотреть на необычное место. А земля все продолжала шевелиться, так, словно кого-то ею сильно присыпали и тот пытается из-под нее выбраться, но не может.
«Может крот? — предположил Плотников. — Вогнал, наверное, штыри в землю, ходы ему и перекрыл». Хотя почва ходила не на узком пространстве, а почти на пол свежевскопанной ямы.
«А вдруг какая животина?»- опять подумал Плотников и с силой всадил в поднявшийся грунт свою лопату. На секунду успокоилось. Плотников еще пару раз, уже сильнее, с размаху воткнул в загадочное место лопату и покачал ею из стороны в сторону.
«Нет, я тебя достану!»- недовольно пробубнил он, подобрал лежавшие неподалеку свободные штыри и вогнал их тоже. Воткнул, выдернул, снова воткнул, от напряжения даже приседая и не переставая повторять: «Достану я тебя, достану!»
Со стороны все его подскоки, приседания и суета выглядели комично. Даже калякающие девицы и те оторвались от пустяшных разговоров и с любопытством стали наблюдать за действиями Плотникова.
Тем временем Плотников кучно вогнал все имеющиеся у него штыри. Земля, наконец, успокоилась. Железные прутья будто приковали ее верхний слой к глине.
Угомонился и сам Плотников. Вытащил из грунта лопату, взглянул, ожидая новой волны колебания, но ничего не дождавшись, вернулся к начатой могиле, оставив странное место у себя за спиной.
Вдруг одна из девиц вылупилась, глаза ее расширились, она открыла рот и, как рыба, стала судорожно хватать воздух. Захотела крикнуть, но крика не получилось. Глаза ее закатились, и она рухнула на тротуар.
«О Боже!»- недоуменно и испуганно склонилась над нею другая и тут же машинально взглянула туда, куда смотрела подруга. Ее крик заставил Плотникова оторваться от своего занятия и поднять голову. Необычное поведение дам несколько озадачило его. Он проследил за взглядом женщины. Когда обернулся, крик едва не вырвался и из него. Уже почти наполовину выбравшись из-под земли, на него злобно уставился полуразложившийся труп. Кожа на его лице и теле была свезена и давно потеряла прежний оттенок, превратилась в зеленовато-желтую слизь, сочившуюся гноем и трупной жидкостью. В спине торчали вогнанные Плотниковым железные прутья. Видно было, что они сильно досаждали ему, так как он из-за них и подняться не мог и лежать спокойно в могиле был не в состоянии. Он оказался как бы пригвожден длинными штырями к земле, поэтому все его усилия освободиться были тщетны. Труп только натужно поводил головой из стороны в сторону и зря напрягал потерявшие силу мышцы рук.
Неожиданно Плотников почувствовал, что его страх совершенно исчез, он перестал бояться выходца из того света, переборол в себе брезгливость, медленно и вместе с тем осторожно приблизился к нежити и, превозмогая тошноту, вытащил из его спины длинные, мучившие того металлические стержни. Тут же раздался какой-то странный, похожий на лопающийся воздушный шар звук. Мертвец вытянул в последний раз шею и вслед за тем рухнул как подкошенный, затихнув.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЛИССОНВИЛЛЬ
До Лиссонвилля оставалось миль семьдесят. Семьдесят миль. Веселый, улыбчивый дальнобойщик Гарри, которого Тони остановил на дороге, мог довезти его лишь до Уинхеда. Дальше бело-красный «кенворд» Гарри сворачивал на запад и уносился в старую добрую Оклахому. Но Тони это вполне устраивало: от Уинхеда до Лиссонвилля — рукой подать.
Тони повеселел. Бескрайняя степь под палящими лучами летнего солнца больше не казалась ему однообразной. Наоборот, до чистоты прозрачный небосвод, воздушный седой ковыль и редкая зелень по холмам наполняли душу радостью. Только теперь он по-настоящему осознал, как за долгие три года отсутствия соскучился по этой степи, по легким белесым облачкам, по недостижимому взглядом горизонту. Там, где он был, влажные сочные тропики постоянно давили на него, почти ежедневные дожди словно пропитывали влагой, размягчая. Непоседливые обезьяны-ревуны дикими визгами доводили до сумасшествия, а ночные четвероногие и чешуйчатые безногие обитатели, выходя в сумерках на охоту, редко давали спать. Да и сама бессмысленная война отупляла до невозможности. Одна лишь мысль, что он вернется домой с деньгами, на которые они с Лиззи смогут обвенчаться, купить скромный домик неподалеку от Уинхеда и завести небольшое хозяйство, помогала Тони выжить, выстоять, не сойти с ума. Только воспоминание о Лиззи наполняло его сердце надеждой, а дух крепостью. Теперь тупые бессонные ночи и нескончаемые жаркие бои позади, рядом трещит, не умолкая, жизнерадостный балабол Гарри, впереди вьется веселая лента шоссе, вокруг в жаркой истоме вольно раскинулась степь, и Тони легко как никогда. Лиззи. Скоро он увидит свою Лиззи, и мир снова обретет для него прежний смысл.
— А то пошел бы к нам, в дальнобойщики, — вернул Тони к реальности водитель. — Во-первых, романтика; во-вторых — никто тебе мозги не компостирует, плюс приличный заработок, — что еще такому молодцу, как ты, надо? Подумай. А вдвоем можно и на дальние расстояния. Я раньше не один гонял, потом напарник умер, съела его печенка, вернее, то, что от нее осталось.
