Дом в Вечерних песках - [23]
Инспектор даже не шелохнулся, разве что чуть ослабил давление пальца на грудь Гидеона. Правда, в его грозном лице отразилось искреннее изумление, словно Гидеон заявил, что сонм ангелов спустил его с небес на купол собора Святого Павла.
– Из Кембриджа? – произнес он. – На Ливерпуль-стрит? Какого черта ты делал в Кембридже? Это что – тоже район отделения «G»[14]? Какой мерзавец послал тебя в глубинку, если я настоятельно попросил, чтобы ты был прикомандирован ко мне? Пендлстон, что ли?
– Сэр… – Гидеона охватила паника. У него даже не хватило ума, опомнился он, узнать у пьяного сержанта его фамилию. Инспектор вот-вот велит, чтобы он представился, и сразу получит подтверждение своим подозрениям.
– Инспектор Фенвик? Это он распорядился? Этот худосочный болван недолюбливает меня с тех пор, как в рождественскую ночь я вышвырнул его из борделя. Такой вот он мужик. А у самого дома в Камберуэлле жена и сынишка, он обещал ему подарить лошадку-качалку. Натура у него такая. Вот с кем изо дня в день приходится иметь дело! Никогда не знаешь, какой недоумок получит твою заявку и какого придурка он тебе пришлет.
Гидеон воспрянул духом. Если инспектору не назвали фамилию сержанта, значит, для него опасность, возможно, пока миновала.
– Нет, сэр, меня прислал не инспектор Фенвик.
– Не он? – Инспектор наклонил голову, приблизив лицо к Гидеону. – Ты уверен?
– Абсолютно, сэр. – Гидеон ни в чем не был уверен, но решил, что нужно действовать на опережение. – По крайней мере, на этот счет можете не беспокоиться. Теперь я понимаю, почему вас поразило, что я прибыл из Кембриджа. Я не дал соответствующих объяснений; неудивительно, что у вас возникли подозрения. Уверяю вас, в Кембридж меня послали на вполне законных основаниях, и я готов представить вам полный отчет – не сочтите за грубость, сэр, если я отступлю на пару шагов, чтобы не узурпировать ваше пространство, – составленный по всей форме, с учетом всех подробностей. Однако я заболтал вас, нам пора заняться делом – после того, конечно, как вы позавтракаете, и я буду рад составить вам компанию за столом, поскольку в спешке…
Инспектор отвесил Гидеону тяжелую оплеуху – ударил так сильно, что тот невольно попятился, ладонью прижимая запылавшее правое ухо и часть щеки.
– Заткни свой рот. Ишь, разверещался. – Инспектор в досаде покачал головой. – С утра выливаешь на меня поток чепухи. Либо наглость в тебе говорит, либо хмель, а я ни того, ни другого не терплю.
– Сэр, я объясню, почему… – Гидеон выпрямился, но осознал, что от полученной затрещины утратил ясность и мысли, и речи. – Даю слово…
– Вы только взгляните на этого щенка. Еще и девяти утра нет, а он является пред очи старшего по званию пьяным в стельку. Все, разговор окончен. Я больше двух недель прекрасно обходился без сержанта и еще пару недель как-нибудь перебьюсь. Лучше одному работать, чем иметь в помощниках дурня с Кингз-Кросс, который по уши напичкан дерьмом и самомнением, а сам двух слов связать не может. Будь умницей, иди-ка ты в свой участок. И передай там, что инспектору Каттеру не нужен недоразвитый кретин и он возвращает его целым и невредимым. Передай, что он один займется осмотром места происшествия на Хаф-Мун-стрит.
От затрещины у Гидеона все еще гудела голова и звенело в ухе, но он сознавал, что шанс, сколь бы малым он теперь ни был, упускать нельзя. Он также сообразил, что должен изъясняться менее ученым языком, дабы развеять сомнения инспектора.
– Инспектор Каттер… сэр. – Формулируя в уме предложение, он быстро понял, что речь его должна быть немногословной и состоять из коротких фраз. – Слово чести, сэр. Я не выпил и капли спиртного.
Инспектор Каттер отступил в холл, чтобы взять пальто, и теперь, надевая его на крыльце, наградил Гидеона скептическим взглядом. Не отвечая, он снова отвернулся, сунул голову в дверь и крикнул:
– Миссис Кумб, я ухожу. Старины Нелли пока так и не видно, дверь, пожалуй, лучше запереть.
Старина Нелли. Инспектор, конечно же, имел в виду Нейи, и от его замечания Гидеону спокойнее на душе не стало. Каттер закрыл за собой дверь, спустился с крыльца и бодро зашагал в сторону Шафтсбери-авеню. Гидеон поспешил за ним.
– Сэр, если моя манера… возможно, я потому так странно говорю, что побывал в Кембридже. Я, пока служил там, наслушался много подобных странных речей.
– Вот как? – Инспектор Каттер внезапно остановился у одного из уличных лотков, где купил кофе и кусок хлеба со сливочным маслом. Ломоть он сложил пополам, целиком сунул в рот и принялся неторопливо пережевывать. Гидеон с завистью смотрел на него голодными глазами.
– Да, сэр. – И опять, прежде чем дать ответ, он отшлифовал в уме каждую фразу. – Такая речь там в обычае. Никому не режет слух.
– В самом деле? – Инспектор возобновил шаг, на ходу стряхивая с пальто крошки. – Значит, ты долго там пробыл? Весьма необычное назначение для сержанта Столичной полиции.
Гидеон прибавил шаг, поравнявшись с Каттером.
– Не дольше, чем было необходимо, сэр. На самом деле я сумел уложиться даже быстрее, чем ожидал. И очень надеюсь…
Гидеон был вынужден резко остановиться, потому что дорогу ему перегородил торговец рыбой с тележкой угрей. Они снова свернули на Шафтсбери-авеню, и инспектор Каттер пошел впереди поразительно скорым шагом. Казалось, плотное движение транспорта ему не помеха. Он ловко обходил препятствия, а если не удавалось обойти, шел напролом без оглядки.
