Дом тишины - [86]
– Открой! – кричал я. – Открой, Метин, открой дверь! Забери меня отсюда! Стой!
Но он меня даже не слышал и все так же злобно ругался. Я пробежал, задыхаясь, столько, сколько мог, колотил в окна, но вскоре эта пластмасса на колесах обогнала меня и скрылась. Я некоторое время бежал следом за ней с криками, но Метин не остановил машину, и сама она тоже не остановилась. Я бежал за машиной, пока она не скрылась из виду у самого подножия холма, беззвучно освещая фарами сады и огороды и петляя на поворотах. Потом я остановился, продолжая смотреть ей вслед.
И задумался.
От холода у меня начали стучать зубы, и тут я вспомнил, что твоя пластинка, Нильгюн, осталась там, с другой стороны холма. Я развернулся и побежал обратно, вверх на холм, чтобы согреться, но из-за мокрой, прилипшей к телу, холодной рубашки согреться не удавалось. Ноги то и дело попадали в лужи и ручейки дождевой воды. Я не нашел пластинку там, где, как мне казалось, я ее оставил, и я стал лихорадочно искать ее повсюду. Когда гремел гром и все озаряла молния, я дрожал, но не от страха, а от холода. Наконец я запыхался и снова почувствовал боль в пояснице. Я бегал вниз и вверх, с трудом переводя дыхание, то и дело останавливался и оглядывал все вокруг, но пластинки нигде не было.
Сейчас я не помню, сколько раз я сбегал на холм и вниз, пока не нашел пластинку после восхода солнца. Я чуть не падал от усталости и холода, когда вдруг заметил эту дурацкую пластинку и тетрадь и понял, что уже видел их в темноте, но принимал за что-то другое. Все это показалось мне чьей-то злой шуткой: этот кто-то, кто все прячет, должно быть, считает меня достойным жизни раба. Мне захотелось растоптать лицо американского козла с обложки пластинки «Best of Elvis». Правда, от дождя он и так раскис. Пусть утонет, к черту, утонет все! Но я не стал топтать пластинку – я отдам ее тебе!
Первая машина, которая каждый день проезжает по городу, – мусорный грузовик Халиля – поднималась на холм, позади ее освещала краснота встававшего солнца, и я ушел с дороги. Вышел к кладбищу и, свернув от забора, пошел узкой тропинкой, по которой мы в детстве ходили с мамой. Здесь, между смоковницами и миндальными деревьями, у меня давно есть одно местечко.
Я собрал хворост, чтобы разжечь огонь. Найти сухие ветки после дождя было трудно, но несколько я нашел и еще выдрал пару страниц из тетради Фарука. Поднимается неприметный легкий синий дым. Я снял рубашку и брюки, остался только в кроссовках и встал так близко к костру, что почти стоял в нем. Мне нравилось греться. Я с удовольствием рассматривал свое обнаженное тело на фоне пылавшего пламени. Я ничего не боюсь! Я смотрел на свой член, горделиво возвышавшийся над пламенем. Мое тело будто принадлежало не мне, а другому мужчине: загорелое, крепкое, как сталь, упругое, как лук! Я мужчина, все в моих руках, бойтесь меня! Пусть волоски мои затлеют от огня, ничего со мной не случится. Постояв еще немного, я вышел из огня, чтобы он разгорелся еще сильней, и стал искать хворост. Подул прохладный ветер, у меня замерзла задница, и я подумал: эти так боятся, когда их обзывают женщиной или голубым, а я даже этого не боюсь. Пламя вспыхнуло вновь с новой силой, я вошел в него опять и, глядя на свой орган, подумал обо всем том, что я смогу совершить: о смерти, о страхе, об огне, о чужих странах, об оружии, о нищих и рабах, о знамени и стране, о шайтане, о мятежах, об аде.
Потом я высушил над костром раскисшую обложку пластинки и одежду. Оделся. Размышляя обо всем, прилег в сторонке, где не было грязи.
Я сразу уснул. Проснувшись, я знал, что видел сон, но не помнил, что было в этом сне. Кажется, что-то горячее. Солнце было уже очень высоко. Я заторопился. Может быть, я уже опоздал. Кажется, я не знаю, что мне делать.
Я быстро шел с холма мимо нашего дома с твоей пластинкой в руках, а рядом проезжали отвратительные машины воскресных гуляк, спешивших на пляж. Ни матери, ни отца не видно. Надеюсь, меня тоже никто не видел. Занавески задернуты. У Тахина торопливо собирали черешню, чтобы в ней не завелись червяки после дождя. В Нижнем квартале я разменял свои пятьсот лир – по воскресеньям магазины здесь открыты. Заказал поджаренного хлеба и чай. Пока пил чай, вытащил из кармана обе расчески, зеленую и красную, и долго смотрел на них. Аллах все видит.
Я расскажу ей обо всем. Когда расскажу все, станет понятно, в чем мой грех и в чем я виноват. Все расскажу, ничего не скрою. И ты поймешь, кто я такой, Нильгюн. Ты скажешь: «Оказывается, ты совсем другой». Я не трусливый раб. Смотрите: я делаю, что хочу, у меня в кармане чуть меньше пятисот лир, я сам себе господин, сам себе хозяин. Вы идете на пляж, держите надувные мячи и сумки, на ногах у вас смешные шлепки, с вами ваши мужья, жены, дети, ах вы, несчастные! Вы ничего не знаете! Вы смотрите, но не видите; вы думаете, но не понимаете! Они не понимают, кто я, не знают, кем я стану, потому что они – хуже слепых. Они – отвратительны! Омерзительная толпа, что идет на пляж в погоне за удовольствием! Значит, именно мне выпадет на долю направить их на истинный путь. Смотрите на меня – у меня будет фабрика! Смотрите на меня – у меня будет кнут! Я – господин, я – хозяин! Я смотрел на людей на пляже сквозь проволочный забор и, не увидев вас, госпожа Нильгюн, в этой толпе, подумал: ведь и Мустафа не пришел.
Орхан Памук – самый известный турецкий писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе. Его новая книга «Чумные ночи» – это историко-детективный роман, пронизанный атмосферой восточной сказки; это роман, сочетающий в себе самые противоречивые темы: любовь и политику, религию и чуму, Восток и Запад. «Чумные ночи» не только погружают читателя в далекое прошлое, но и беспощадно освещают день сегодняшний. Место действия книги – небольшой средиземноморский остров, на котором проживает как греческое (православное), так и турецкое (исламское) население.
Четырем мастерам персидской миниатюры поручено проиллюстрировать тайную книгу для султана, дабы имя его и деяния обрели бессмертие и славу в веках. Однако по городу ходят слухи, что книга противоречит законам мусульманского мира, что сделана она по принципам венецианских безбожников и неосторожный свидетель, осмелившийся взглянуть на запретные страницы, неминуемо ослепнет. После жестокого убийства одного из художников становится ясно, что продолжать работу над заказом султана – смертельно опасно, а личность убийцы можно установить, лишь внимательно всмотревшись в замысловатые линии загадочного рисунка.
Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». В самом деле, действие почти всех романов писателя происходит в Стамбуле, городе загадочном и прекрасном, пережившем высочайший расцвет и печальные сумерки упадка. Однако если в других произведениях город искусно прячется позади событий, являя себя в качестве подходящей декорации, то в своей книге «Стамбул.
Эта история любви как мир глубока, как боль неутешна и как счастье безгранична. В своем новом романе, повествующем об отношениях наследника богатой стамбульской семьи Кемаля и его бедной далекой родственницы Фюсун, автор исследует тайники человеческой души, в которых само время и пространство преображаются в то, что и зовется истинной жизнью.
Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». В самом деле, действие почти всех романов писателя происходит в Стамбуле, городе загадочном и прекрасном, пережившем высочайший расцвет и печальные сумерки упадка.Действие романа «Снег», однако, развивается в небольшом провинциальном городке, куда прибывает молодой поэт в поисках разгадки причин гибели нескольких молодых девушек, покончивших с собой.
«Черная книга» — четвертый роман турецкого писателя, ставшего в начале 90-х годов настоящим открытием для западного литературного мира. В начале девяностых итальянский писатель Марио Бьонди окрестил Памука турецким Умберто ЭкоРазыскивая покинувшую его жену, герой романа Галип мечется по Стамбулу, городу поистине фантастическому, и каждый эпизод этих поисков вплетается новым цветным узором в пеструю ткань повествования, напоминающего своей причудливостью сказки «Тысяча и одной ночи».
От издателяРоман «Семья Машбер» написан в традиции литературной эпопеи. Дер Нистер прослеживает судьбу большой семьи, вплетая нить повествования в исторический контекст. Это дает писателю возможность рассказать о жизни самых разных слоев общества — от нищих и голодных бродяг до крупных банкиров и предпринимателей, от ремесленников до хитрых ростовщиков, от тюремных заключенных до хасидов. Непростые, изломанные судьбы персонажей романа — трагический отзвук сложного исторического периода, в котором укоренен творческий путь Дер Нистера.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ОЛЛИ (ВЯЙНО АЛЬБЕРТ НУОРТЕВА) — OLLI (VAJNO ALBERT NUORTEVA) (1889–1967).Финский писатель. Имя Олли широко известно в Скандинавских странах как автора многочисленных коротких рассказов, фельетонов и юморесок. Был редактором ряда газет и периодических изданий, составителем сборников пьес и фельетонов. В 1960 г. ему присуждена почетная премия Финского культурного фонда.Публикуемый рассказ взят из первого тома избранных произведений Олли («Valitut Tekoset». Helsinki, Otava, 1964).
Ф. Дюрренматт — классик швейцарской литературы (род. В 1921 г.), выдающийся художник слова, один из крупнейших драматургов XX века. Его комедии и детективные романы известны широкому кругу советских читателей.В своих романах, повестях и рассказах он тяготеет к притчево-философскому осмыслению мира, к беспощадно точному анализу его состояния.
Памфлет раскрывает одну из запретных страниц жизни советской молодежной суперэлиты — студентов Института международных отношений. Герой памфлета проходит путь от невинного лукавства — через ловушки институтской политической жандармерии — до полной потери моральных критериев… Автор рисует теневые стороны жизни советских дипломатов, посольских колоний, спекуляцию, склоки, интриги, доносы. Развенчивает миф о социальной справедливости в СССР и равенстве перед законом. Разоблачает лицемерие, коррупцию и двойную мораль в высших эшелонах партгосаппарата.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».