Дом родной - [43]
То, что так поразило Зуева, выглядело действительно несуразно. По цифрам на «Доске показателей» выходило, что «Орлы» умудрились сдать зерновых всего 12,7%; картошки и того меньше — 6,4%, а вот в графе «мясопоставки» стояла цифра 93. Подумав, что запятая после девятки плохо написана или стерта, Зуев вылез из машины и подошел к доске вплотную. Нет, все было правильно: мясопоставки сданы на 93%.
— Изучаешь? — насмешливо спросил подошедший Швыдченко. — Вот так они нас и тянут… Поедем скорее из этого колхоза. Глаза бы мои не глядели…
Зуев завел мотор, круто вывернул машину и газанул вдоль улицы, держа курс на высокую трубу, дымившую в Подвышкове.
Швыдченко опять жаловался на то, что общее собрание колхоза «Орлы» отказалось выплачивать военную задолженность и вот уже второй год этот колхоз тянет весь район назад.
— На что их не просят — дружный народ, — говорил секретарь. — Сколько раз уже хотели руководство им подменить — черта с два, как быки уперлись. Ни уговорами, ни хитростью, ни на бога их не возьмешь… Это не «Орлы», а каменюка мне на шею…
— А вот по мясопоставкам? Вроде вырвались вперед? Или мне так показалось?.. — неуверенно спросил Зуев.
Швыдченку почему-то развеселила эта история:
— Да нет, нет… Все правильно ты вычитал. И даже обещают в конце недели сто процентов плана. А на кой ляд сейчас нам эти ихние сто процентов? Если спрос на мясопоставки к декабрю только будет!
Зуев с недоумением посмотрел на секретаря. Тот понял его немой вопрос и продолжал весело:
— Да вот, смехота… Кролей развели… Дворянская курятина… Их за зерновые да за картоху на всех конференциях и совещаниях чехвостят. Меня в области уже предупреждали. На смех уже стали подымать. А они — хоть бы хны…
— А зачем же вы позволяете на смех подымать? — вдруг серьезно спросил Зуев.
Швыдченко запнулся. Зуев вспомнил: еще в юношеские годы он видел неоднократно стариков в Орлах, носивших георгиевские кресты. Были там и полные георгиевские кавалеры. Эти как-то особенно ярко начищали царские награды, нацепляя их даже в революционные праздники.
Комсомольцы-шефы из «Ревпути» и подвышковской школы как-то решили просветить стариков. Неудобно на революционных праздниках козырять царскими крестами. Да и религиозным дурманом попахивает.
Словесную агитацию те пропускали мимо ушей. Но когда «три мушкетера» из легкой кавалерии однажды уж очень пристали к старику Алехину, полному кавалеру, тот твердо сказал им:
— Ни царь, ни леригия тут ни при чем. Это есть знак отличия… Даден родиной, а не царем. Так-то…
На каверзный вопрос Зойки, что же такое, с точки зрения Алехина, родина, старик презрительно оглядел ее с ног до головы и, отвернувшись, сказал:
— Этого тебе, вертихвостка, не понять, — и тут же, снисходительно обращаясь к Шамраю и Зуеву, добавил: — Родина — это то, за что ты кровь пролил… и за что против супостатов сражался… вот так.
Ребята так и ушли, ничего не добившись, весело посмеиваясь над устаревшими взглядами стариков.
А через несколько лет, на фронте, за Днепром, Зуев как-то вспомнил этот случай в тесном кругу офицеров. Но тогда все выглядело по-иному… И многое непонятное и потому смешное в детстве казалось на фронте предельно ясным и очень, очень серьезным. Слушатели на фронтовом биваке задумались.
— Крепких взглядов был мой дед-покойник, — промолвил тогда капитан Алехин. — Помню, помню я этот ваш разговор. Хотел было я вас камнями тогда спровадить, да дед удержал: «Оружие, малец, только против врагов в действие пускать надо, а дураки и сами поумнеют… по прошествию времени». Как, товарищ комбат?
— Правильно, поумнели, — искренне ответил тогда Зуев.
Герой Советского Союза Алехин вскоре погиб, так и не увидев родных Орлов, по ровной улице которых газовал сейчас Зуев…
— Вы ведь сами сказали: вояки они хорошие, — продолжал он разговор со Швыдченкой.
— Что верно, то верно, — ответил секретарь. — Вояки хоть куда. А вот теперь на кролей их завихрило. Ведь подумать только: все село с одних кроликов только и живет. Срамота…
— А зачем вы бюро завтра созываете? — спросил Зуев.
— С Сазоновым резаться буду насчет бычков. Никак он не дает согласия на тягло их оставлять.
— Почему? — спросил Зуев.
— В декабре, говорит, мясопоставки сорвем. Во всем районе. И на будущий год — тоже…
— Во всем районе, кроме «Орлов»? — спросил его Зуев.
Швыдченко вытаращил глаза, глядя на военкома с изумлением, постепенно переходящим в восторг. Проехали с километр молча. Но уже перед самым городом Швыдченко вымолвил как-то просительно:
— А ну, притормози… — и, открыв дверцу, вышел из машины. Поглядел в сторону города, затем повернул голову и долго глядел назад… Влезая обратно в машину, произнес весело: — Ну, майор, пеняй на себя… Раз башка у тебя такая оборотистая, будь другом, — завертай назад. Поедем снова к этим дворянам, поглядим, что у них там за новое животноводство.
Зуев с охотой выполнил просьбу секретаря райкома. Любопытный Швыдченко не выдержал и чистосердечно спросил Зуева:
— Ну растолкуй ты мне, пожалуйста, как тебе эта мысль в голову пришла?
— Единство противоположностей — основной закон диалектики, товарищ секретарь, — усмехнулся Зуев, не заводя еще машины. — Воевали, говорите, здорово, не могут же они хозяйствовать спустя рукава. Только это народ особый… Сам себе цену знает. Значит, и подход к ним особый нужен.
Эта книга — художественно-документальная летопись партизанского соединения С. А. Ковпака, его смелых рейдов по вражеским тылам. В точных и ярких зарисовках предстают перед нами легендарный командир соединения С. А. Ковпак, его комиссар С. В. Руднев, начштаба Г. Я. Базыма и другие отважные партизаны — люди с чистой совестью, не щадившие своей жизни во имя защиты своей Родины от немецко-фашистских захватчиков. (Аннотация взята из Интернета)
Новая книга Героя Советского Союза П. П. Вершигоры — «Рейд на Сан и Вислу» является как бы продолжением его широко известного произведения «Люди с чистой совестью». После знаменитого Карпатского рейда партизанское соединение легендарного Ковпака, теперь уже под командованием бывшего заместителя командира разведки Вершигоры, совершает еще один глубокий рейд по тылам врага с выходом в Польшу. Описанию этого смелого броска партизан к самой Висле и посвящена настоящая книга. В ней читатель снова встретится с уже знакомыми ему персонажами.
Известный роман выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Леонида Максимовича Леонова «Скутаревский» проникнут драматизмом классовых столкновений, происходивших в нашей стране в конце 20-х — начале 30-х годов. Основа сюжета — идейное размежевание в среде старых ученых. Главный герой романа — профессор Скутаревский, энтузиаст науки, — ценой нелегких испытаний и личных потерь с честью выходит из сложного социально-психологического конфликта.
Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.
Книга посвящена жизни и многолетней деятельности Почетного академика, дважды Героя Социалистического Труда Т.С.Мальцева. Богатая событиями биография выдающегося советского земледельца, огромный багаж теоретических и практических знаний, накопленных за долгие годы жизни, высокая морально-нравственная позиция и богатый духовный мир снискали всенародное глубокое уважение к этому замечательному человеку и большому труженику. В повести использованы многочисленные ранее не публиковавшиеся сведения и документы.
Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
