Дом о семи шпилях - [60]
| С минуту девушка сидела молча. | |
| But soon, her senses being very acute, she became conscious of an irregular respiration in an obscure corner of the room. Her physical organisation, moreover, being at once delicate and healthy, gave her a perception, operating with almost the effect of a spiritual medium, that somebody was near at hand. | Вскоре, однако же, она уловила чье-то неровное дыхание в углу комнаты и почувствовала, что поодаль от нее есть кто-то третий. |
| "My dear cousin," asked she, overcoming an indefinable reluctance, "is there not someone in the room with us?" | - Милая кузина, - сказала она через силу, - нет ли еще кого-нибудь в комнате? |
| "Phoebe, my dear little girl," said Hepzibah, after a moment's pause, "you were up betimes, and have been busy all day. | - Фиби, милая моя малютка, - произнесла Г епзиба после минутной паузы, - ты очень рано встала и хлопотала целый день. |
| Pray go to bed; for I am sure you must need rest. | Иди спать, я уверена, что тебе нужен отдых. |
| I will sit in the parlour a while and collect my thoughts. | Я хочу посидеть еще немного одна и собраться с мыслями. |
| It has been my custom for more years, child, than you have lived!" | Я взяла это в привычку еще задолго до твоего рождения. |
| While thus dismissing her, the maiden lady stepped forward, kissed Phoebe, and pressed her to her heart, which beat against the girl's bosom with a strong, high, and tumultuous swell. | С этими словами леди сделала несколько шагов вперед, поцеловала Фиби и прижала ее к своему сердцу, которое билось с необыкновенной силой и чувством. |
| How came there to be so much love in this desolate old heart, that it could afford to well over thus abundantly? | Каким образом сохранилось в ее одиноком старом сердце так много любви, что излишек ее теперь переливался через край? |
| "Good-night, cousin," said Phoebe, strangely affected by Hepzibah's manner. | - Спокойной ночи, кузина, - сказала Фиби, пораженная странным обхождением Гепзибы. |
| "If you begin to love me, I am glad!" | - Я очень рада, что вы начинаете любить меня. |
| She retired to her chamber, but did not soon fall asleep, nor then very profoundly. | Она вернулась в свою комнату, но не скоро смогла уснуть и спала не очень крепко. |
| At some uncertain period in the depths of night and, as it were, through the thin veil of a dream, she was conscious of a footstep mounting the stairs, heavily, but not with force and decision. The voice of Hepzibah, with a hush through it, was going up along with the footsteps; and, again, responsive to her cousin's voice, Phoebe heard that vague strange murmur, which might be likened to an indistinct shadow of human utterance. | Время от времени глубокой ночью она слышала сквозь сон чьи-то шаги по лестнице, тяжелые, но нерешительные. |
| Chapter Seven. | Глава VII |
| The Guest | Гость |
| When Phoebe awoke-which she did with the early twittering of the conjugal couple of robins in the pear tree-she heard movements below stairs, and, hastening down, found Hepzibah already in the kitchen. | Когда Фиби проснулась - а это случилось тогда же, когда зачирикала чета реполовов на груше, -она услышала на лестнице какой-то шорох. Девушка поспешила спуститься на нижний этаж и нашла Гепзибу в кухне. |
| She stood by a window, holding a book in close contiguity to her nose, as if with the hope of gaining an olfactory acquaintance with its contents, since her imperfect vision made it not very easy to read them. | Та стояла у окна, держа книгу перед самым носом и как будто пытаясь почуять ее содержание, потому что ее слабое зрение не слишком помогало ей в этом. |
| If any volume could have manifested its essential wisdom in the mode suggested, it would certainly have been the one now in Hepzibah's hand; and the kitchen, in such an event, would forthwith have steamed with the fragrance of venison, turkeys, capons, larded partridges, puddings, cakes, and Christmas-pies, in all manner of elaborate mixture and concoction. | Трудно представить себе книгу убедительнее той, которая была теперь в руках Гепзибы: от одного ее чтения вся кухня наполнялась запахом индеек, каплунов, копченых куропаток, пудингов, пирожных и святочных поросят во всех возможных смешениях и вариациях. |
| It was a cookery book, full of innumerable old fashions of English dishes and illustrated with engravings, which represented the arrangements of the table at such banquets as it might have befitted a nobleman to give, in the great hall of his castle. | Это была поваренная книга, наполненная рецептами старинных английских блюд и украшенная гравюрами, на которых были изображены приготовления к грандиозным пиршествам. |
| And, amid these rich and potent devices of the culinary art (not one of which, probably, had been tested, within the memory of any man's grandfather), poor Hepzibah was seeking for some nimble little titbit, which, with what skill she had, and such materials as were at hand, she might toss up for breakfast. | Среди этих великолепных образцов поваренного искусства (из которых, вероятно, ни один не был воплощен в жизнь за последние несколько десятилетий) бедная Г епзиба искала рецепт какого-нибудь несложного блюда, чтобы наскоро приготовить завтрак. |
Книгу под названием «Книга чудес» написал Натаниель Готорн – один из первых и наиболее общепризнанных мастеров американской литературы (1804–1864). Это не сборник, а единое произведение, принадлежащее к рангу всемирно известных классических сочинений для детей. В нем Н. Готорн переложил на свой лад мифы античной Греции. Эту книгу с одинаковым увлечением читают в Америке, где она появилась впервые, и в Европе. Читают, как одну из оригинальнейших и своеобразных книг.
Писатель Натаниель Готорн вместе с Эдгаром По и Вашингтоном Ирвингом по праву считается одним из создателей американской романтической новеллы. Главным объектом своих новелл Готорн считал не внешние события и реалии, а сердце и душу человека, где Добро и Зло ведут непрерывную борьбу.
Взаимосвязь прошлого и настоящего, взаимопроникновение реальности и фантастики, романтический пафос и подробное бытописательство, сатирический гротеск образуют идейно-художественное своеобразие романа Натаниеля Готорна «Алая буква».
История литературы причисляет Н. Готорна, наряду с В. Ирвингом и Э. По, к родоначальникам американской новеллы. В сборнике представлены девять рассказов, классических образцов романтической прозы, причем семь из них до сих пор были незнакомы русскому читателю.
Натаниель Готорн — классик американской литературы. Его произведения отличает тесная взаимосвязь прошлого и настоящего, реальности и фантастики. По признанию критиков, Готорн имеет много общего с Эдгаром По.«Дом с семью шпилями» — один из самых известных романов писателя. Старый полковник Пинчон, прибывший в Новую Англию вместе с первыми поселенцами, несправедливо обвиняет плотника Моула, чтобы заполучить его землю. Моула ведут на эшафот, но перед смертью он проклинает своего убийцу. С тех пор над домом полковника тяготеет проклятие.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Слегка фантастический, немного утопический, авантюрно-приключенческий роман классика русской литературы Александра Вельтмана.
Чарлз Брокден Браун (1771-1810) – «отец» американского романа, первый серьезный прозаик Нового Света, журналист, критик, основавший журналы «Monthly Magazine», «Literary Magazine», «American Review», автор шести романов, лучшим из которых считается «Эдгар Хантли, или Мемуары сомнамбулы» («Edgar Huntly; or, Memoirs of a Sleepwalker», 1799). Детективный по сюжету, он построен как тонкий психологический этюд с нагнетанием ужаса посредством череды таинственных трагических событий, органично вплетенных в реалии современной автору Америки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Британская колония, солдаты Ее Величества изнывают от жары и скуки. От скуки они рады и похоронам, и эпидемии холеры. Один со скуки издевается над товарищем, другой — сходит с ума.
Шолом-Алейхем (1859–1906) — классик еврейской литературы, писавший о народе и для народа. Произведения его проникнуты смесью реальности и фантастики, нежностью и состраданием к «маленьким людям», поэзией жизни и своеобразным грустным юмором.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.