Дом дураков - [29]

На постоялом дворе у городских ворот мы попрощались с Аламарином и его спутницей и пересели в открытый экипаж. Я предупредил Успела и Горилику, чтобы они держались как можно крепче, и мы поехали к гостинице. Передвигаться не спеша считалось в Спокойном дурным тоном — всякий страх перед смертью почитался едва ли не богохульством. Если в Столице переходить дорогу было опасно, то в Спокойном это было просто самоубийственно, но перед самыми мордами лошадей то и дело проскакивали невозмутимые пешеходы. Лошади, в свою очередь, полностью игнорировали пешеходов, даже не сбавляя бега. Наша повозка неслась по улице, будто за возницей гнались беси. Ухабистая брусчатка и отсутствие каких бы то ни было правил уличного движения сделали поездку до гостиницы поистине незабываемой. Глядя, как на перекрестке нас обгоняет груженая бочками телега, возница которой спал, намотав поводья на руку, я подумал, что возможно, принцессе было бы безопаснее дома.

Оставив вещи в гостинице, мы отправились на поиски моего местного знакомого. Горилика теперь шла со мной под руку, одетая в легкое летнее платье. Сорно, воспользовавшись одним из купленных мной у девочек Ираз пузырьков, перекрасил девушку в огненно-рыжий цвет, и теперь рядом со мной вприпрыжку двигалась не степенная наследница трона, а неугомонная белка. Глядя на нее я, признаться, ловил себя на мыслях, естественных для мужа, но преступных для отца.

Каким бы окружным путем мы не шли, но в одном месте нам все же предстояло пересечь весьма оживленную улицу, и я с ужасом думал о том, как мы будем это делать. Самым лучшим казался план, по которому я выталкиваю на проезжую часть Успела, и пока его давят, мы с Гориликой переходим улицу. Но этому блестящему плану не суждено было исполниться: как ни дико это звучит, на наше счастье на перекрестке кто-то расшибся. Улицу перекрыли, и четверо стражников пытались поставить на колеса перевернувшуюся телегу. Им мешала крыша жертвенника, упавшая, видимо, когда телега влетела в массивный алтарный камень.

— У старика Роля нынче будет славная торговля, — ушлого вида парень приложил к виску два пальца и хитро посмотрел на Горилику.

— Его алтарь? — я с интересом посмотрел на собеседника.

— Его, — парень кивнул.

— Возница был пьян?

— Ага. Прям башкой об камень.

— Да, повезло Ролю, — согласился я.

— Почему повезло? — Горилику, казалось, ничуть не смущал вид вытянутого за ноги из-под телеги практически обезглавленного трупа.

— Сам напился, сам поехал, сам головой в жертвенник влетел, — пояснил я. — Считай, добровольная жертва. Боги такое ценят.

Парень открыл было рот, что бы что-то спросить или, быть может, сказать на прощание, но встретился взглядом с Успелом и только помахал нам вслед.

Городской рынок встретил нас шумом и гвалтом. В птичьем ряду торговали птицей и всякой мелкой живностью. Хорьки с вожделением смотрели на сидевших в соседних клетках кур, даже не догадываясь, что их ждет та же участь, что и обезумевших от ужаса птиц. В центре ряда, прямо на низком широком алтаре, огороженном сеткой, проводились петушиные бои. Птичий ряд был главным поставщиком животных, приносимых в жертву разным богам по всему городу.

В соседнем ряду продавались разнообразные ритуальные приспособления, преимущественно из меди, серебра и кости: ножи, чаши, амулеты, обереги, ступки, ковчежцы и прочая мелочь, необходимая в любом, даже самом маленьком храме. Особенно мне понравился подсвечник, свитый из трех лучевых костей. К сожалению, кости были не человеческие, что существенно снижало его стоимость, но работа с костью была выполнена мастерски.

Далее следовал ряд, где продавалась еда, и тут я остановился у первой же лавки. Здесь была не просто еда. Здесь торговали деликатесами. Мое внимание привлекло широкое блюдо, доверху заполненное печеными пауками. Местные обычаи разрешали попробовать товар, чем я и не преминул воспользоваться. Горилика, чуть отстранившись, с восхищением следила, как я отрываю от некрупного паука лапку и отправляю в рот.

— Хочешь? — я протянул девушке вторую лапку.

Горилика кивнула. Она осторожно приняла из моих рук деликатес, положила в рот и зажмурилась.

— Успел? — но парень посмотрел на предложенную лапку с отвращением. — Ну как? — я повернулся к Горилике.

— Вкусно! — девушка выхватила у меня отвергнутую Успелом лапку. — Я еще хочу!

— Два кулька, пожалуйста, — обратился я к торговцу.

Торговец кивнул и осклабился, показав два ряда коронок из синеватого освященного сплава. Вурдалак с таким не свяжется — велика возможность подавиться.

Признаться, я не так уж и сильно любил печеных пауков. Меня на мгновение охватила ностальгия, не более того. Но Горилике этот деликатес действительно пришелся по душе. Мы договорились, что принцесса не будет есть на ходу, но девушка все же время от времени выуживала из кулька лапку-другую.

Район, где жили некроманты, занимал почти четверть города и был стилизован под некрополь. Довольно изысканная архитектура, но мне было не по себе, когда я стучался в ворота склепа. Как и ожидалось, никто не отзывался. Будучи адептом Смерти, Паук свысока поплевывал на правила приличия. Он не держал на побегушках зомби, не прикармливал летучих мышей, и даже к своим "родственникам" — паукам — относился с холодным безразличием. Не дождавшись ответа, я толкнул створку ворот, и она открылась легко, без единого скрипа. Вместо ожидаемого темного коридора нашему взору открылась хорошо освещенная гостиная, отделанная крашенной в бежевый цвет осиной. Пушистый ковер под ногами, хрустальная люстра над головой и множество подушек, разбросанных по комнате, окончательно разрушали представления моих спутников о логове некроманта.