Дом без привидений - [45]

Прикидывая и так и эдак, перебирая в уме все свои склонности, Вероника наконец пришла к выводу, что неплохо бы ей начать рисовать. В детстве она пару лет ходила в художественную школу и даже делала какие-то успехи, но потом ее любимая Анна Дмитриевна уехала по семейным обстоятельствам, а пришедшая на ее место учительница оказалась слишком строга для Вероники. Она стала пропускать занятия и вскоре бросила их совсем. Периодически ее тянуло к краскам и холсту, она пыталась писать пейзажи, даже специально выбиралась для этого на природу. Но все это было не систематически, а так, наскоками, по настроению. Вероника решила, что пришла пора заняться живописью всерьез. Она хотела было рассказать Егору о своей идее, но потом передумала. Лучше устроить ему сюрприз, тем более совсем скоро его день рождения. То-то он удивится, получив в подарок плацкининский пейзаж, написанный женой.

Теперь предстояло придумать, как раздобыть кисти, краски и мольберт, чтобы Егор об этом не знал. Вероника немного поколебалась и позвонила Василию с просьбой купить ей все атрибуты живописи втайне от Егора – все равно он мотается в райцентр, зайти в магазин ему ничего не стоит. Не найдет мольберта, так хотя бы бумагу и краски.

– Да не вопрос, – легко согласился Василий. – На следующей неделе поеду, все куплю. А ты вот что – в подвале-то не смотрела?

– При чем тут подвал? – удивилась Вероника.

– При том. Супруга-то снегиревская, покойница, последние годы художеством увлекалась. Все сидела в беседке или во дворе и малевала. Цветочки всякие, горшочки, елочки. Снегирев ей кучу всего купил для этого занятия.

Тут Вероника вспомнила о найденных во время уборки в подвале любительских картинах. Значит, они принадлежали перу жены Снегирева. Но что они делали в подвале? Словно отвечая на ее вопрос, Василий сказал:

– Как супружница померла, так Колька все ее прибамбасы рисовальные из комнаты в подпол стащил – мол, чтобы с глаз долой. Вот я и говорю – ты глянь там, вдруг чего отыщешь. Мне купить нетрудно, но у Кольки все было высший класс, он на жену денег не жалел.

Вероника подумала, что Василий прав. Вполне возможно, в подвале среди прочего хлама есть и мольберт, и все остальное, необходимое для ее замысла.

– Хорошо, я посмотрю, – согласилась она. – Но если не найду, вы все же мне купите.

– Договорились, – бросил Василий.

Вероника отложила телефон и принялась раздумывать, когда ей лучше спуститься в подвал так, чтобы Егор этого не заметил. Для этой цели более всего подходили будние дни, когда он был на работе. Однако в отсутствие Егора лазить в подвал Веронике не хотелось. Мало ли что может случиться – например, дверь захлопнется, а она не сможет ее открыть. Да и страшновато, учитывая недавние ее галлюцинации. Она решила, что сделает это в субботу, рано утром, пока Егор будет спать.

Так она и поступила. Проснулась в восемь, прислушалась: Егор мирно сопел под боком. Вероника потихоньку вылезла из постели, натянула спортивный костюм и на цыпочках сошла по ступенькам в гостиную. Там царили полумрак и тишина. Вероника выпустила Мальчика во двор, наскоро глотнула чаю и, взяв с гвоздика связку ключей, спустилась по узенькой лесенке. До этого она никогда сама не открывала тяжелую железную дверь. Ключ плотно сидел в скважине и не хотел проворачиваться. Вероника порядочно повозилась с ним и уже подумала, что из ее затеи ничего не выйдет – придется просить Егора о помощи и, стало быть, раскрывать перед ним карты. Но тут наконец несговорчивый ключ дернулся и подчинился ее нажиму. Раздался щелчок. Вероника толкнула дверь и зашла в подвал.

Тут же в носу у нее засвербило от пыли и захотелось чихнуть. Она так и не вымыла полы – не до того ей было все это время. Вероника дала себе слово на этой же неделе привести тут все в полный порядок. Она бродила между наваленными в кучу вещами, брезгливо трогая их и стараясь отыскать среди этой груды мусора что-то, имеющее отношение к живописи. Скоро ей повезло – она наткнулась на коробку с красками, почти новыми, неиспользованными. Рядом лежал пакет с кисточками. Обрадованная успехом, Вероника продолжила поиски. Она была уверена, что где-то тут есть и мольберт, да не простой, а дорогой, возможно, профессиональный. Краски и кисти тоже были весьма недешевые.

В носу щекотало все сильнее, Вероника поминутно чихала, глаза у нее стали чесаться и слезиться. Она наткнулась на перевернутый кверху ножками стул, замаскированный какой-то бумагой, едва не полетела на грязный бетонный пол, чертыхнулась и поняла, что нужно закругляться. Нет тут никакого мольберта.

Едва она так подумала, как тут же увидела его. Он стоял в углу, у самой стены, аккуратно прикрытый куском светлой ткани. Вероника сняла ее и невольно залюбовалась. Великолепный мольберт, красивый, удобный. Теперь оставалось придумать, где спрятать его от Егора. Вероника решила, что отнесет в мансарду, куда они почти не заходят. Она сунула под мышку коробку с красками, подхватила мольберт и потащила его к двери. Однако не тут-то было: одна из ножек зацепилась за что-то и застряла. Вероника стала дергать и уронила краски. Они рассыпались по полу. Мольберт тоже упал.