Доля дьявола - [20]

Быстро развернувшись, он вышел и тихо закрыл за собой дверь. Спустившись на первый этаж, он вошел в свой кабинет и стал складывать в портфель от своего дяди файлы с делами и записи. Однако, все это было для проформы. Туда, куда он направлялся, все, что было связано с работой, была последней вещью, которая его волновала.

Он закрывал старомодный кожаный портфель, его пальцы были не такими ловкими, потертые латунные пряжки оказались для него сегодня слишком большими.

Опустив голову, он закрыл глаза. Менее чем через час он увидит ее, и он не был готов к этой встречи. Совсем не был готов.

Ни трезвый, ни пьяный.

Джин Болдвейн относилась к тем женщинам, при которых ему или следовало полностью отдавать отчет в своих действиях, быть совершенно трезвым, либо полностью пьяным. Середины не было.

На самом деле, он с Джин всегда впадал в крайности — от сильной любви к сильнейшей ненависти, от великой радости до огромнейшей боли.

Их роман был не столько романтическим, сколько постоянным столкновением и борьбой друг с другом, и казалось, что их противостоянию не будет конца.

С привычной быстротой нахлынули ясные воспоминания, и под их натиском, он решил, что, возможно, это сказывается алкоголь, затмивший его разум прошлой ночью с женщиной, фамилия которой начиналась на П. Когда дело доходило до Джин Болдвейн, он готов был снова пережить бесчисленное количество своих ночных вакханалий и превосходящие по своей интенсивности специфические статьи в New York Times.

О Джин.

Или, как он время от времени думал о ней, Жница Джин.

Самая младшая Вирджиния Элизабет из семьи Брэдфорд была шипом, впившимся в него, стрелой в центре его груди, бомбой, заложенной под его машину. Она была полной противоположностью той прекрасной женщины, находящейся в его спальне, наверху: она не была моногамной, с ней никогда не было легко, и ей было наплевать, собирался он ей звонить или нет.

Джин была столь же предсказуема, как необъезженная лошадь под седлом в первый раз.

Находящаяся в разгар Гражданской войны в самом центре битвы.

С камнем, попавшим в подкову и слепнем, кусающим в зад.

Все, что происходило между ними еще с тех пор, как они были подростками, была бесконечная борьба и соревнование — кто кого. Без пощады жалили себя словами, без пощады причиняли боль друг другу, зуб за зуб, оставляя вокруг себя руины, не сдавая свои позиции.

Они так беспощадно играли друг с другом, что растоптали бесчисленное количество сердец в процессе своих баталий, сердец, которые били гораздо чище, чем их собственные.

По крайней мере, пока Джин…

Господи, он никогда не мог предположить, что она готова выйти замуж… кроме него, конечно.

Однако Джин прошла по проходу с Ричардом Пфордом.

Представ перед мэром с другим мужчиной, не с ним.

Поэтому, дело было уже сделано.

Самюэль Ти. вспомнил, как она умоляла его стать ее мужем. Она обратилась к нему первому… а он отшил ее, как и обычно, подумав, что это новая ее уловка в том бесконечном хаосе, который существовал между ними. Но Джин была вполне серьезна… по крайней мере, по поводу брака. Кто будет выполнял роль ее мужа, очевидно, было неважно…

Нет, не правда. Она же не случайно выбрала Пфорда в разгар банкротства семьи? В ее поступке была неопровержимая логика. Стоимость Ричарда заставляла чувствовать себя Самюэля Ти. с его имуществом и деньгами, словно он может заплатить только обед в детском саду… и это, если учесть, что семья Самюэля Ти. имела свои корни и трудилась над своим благосостоянием испокон века, в отличии от Пфордов, которые сделали свое состояние недавно, по крайней мере, в его клане еще никто не умер.

Но Джин решила заплатить высокую цену за свою «безопасность». Правда заключалась в том, что с Пфордом ей больше никогда не придется беспокоиться о деньгах.

Самюэль Ти. подумал о ее синяках. Какими стали ее глаза, словно полые ямы. С Пфордом она стала не прекрасной римской свечой, а напоминала едва зажженную спичку.

Сама идея, что этот мужчина причинял ей боль…

Ему захотелось прихватить с собой пистолет.

Открыв глаза, он попытался вспомнить, что собирался сделать и где находился. Ах, да. В своем кабинете, собирал портфель, хотя это было и не нужно, так как ему предстояло отправиться на похороны человека, о котором никто не скорбел.

Еще один день в его жизни.

Спускаясь к основанию лестницы, он взглянул на часы и крикнул на второй этаж.

— Поспеши, любовь моя!

Если возникнет необходимость, он вынесет эту женщину, водрузив на плечо, и посадит ее на обочине своей дороги. Это совсем не значит, что она мусор или шлюха. Это всего лишь будет больше походить на букет цветов, доставленный не потому адресу, и его стоит просто переправить в другую сторону.

— Давай, пошли! — крикнул он.

Пока он ждал ее, Самюэль Ти задумался, до конца не понимая, хочет ли он увидеться с Джин… или же отчаянно хотел ее избежать. Но при всем при этом, он не мог отрицать, что молился, надеясь, что когда-нибудь она позовет его на помощь.

Перед тем, как что-то случится с Пфордом, когда нельзя будет уже ничего изменить.

Глава 6

Саттон Смайт обхватила грубые перила закрытого крыльца и сделала еще один глубокий вдох лесного воздуха. Перед ней открывался классический вид восточного Кентукки — плато Камберленд гор Аппалачи с прочным рельефом стоических вечнозеленых и лиственных кленов, высокие скалистые скалы и внизу река.