Долгая тропа войны - [2]

— В чем дело, ты, храбрый заяц? — спросил Джоел. — Чего это ты такой бледный? Слишком долго жарился под солнцем? Может, тебе стоит полежать в тени саваро, чтобы восстановить силы. Мы, мужчины, пойдем вперед и прикажем рабам доставить носилки и нести тебя. Я скажу Дебре, что…

Бенони не стал церемониться. Он пнул этого задиру в самое болезненное для мужчины место ногой, никогда не носившей ботинка или мокасина. Кожа на подошве у него была толщиной в полдюйма и твердая, как камень.

Джоел вскрикнул, схватился за причинное место и упал. Он корчился от боли, катался по земле и вопил от злости.

Вако шел далеко впереди, но, услышав крики, бросился бежать. Когда он приблизился, Джоел все еще продолжал вопить. Тогда вождь прикрикнул, чтобы юноша замолчал и держал себя как воин, которым он однажды станет, если доживет до такого момента.

Один из находившихся неподалеку людей объяснил, что случилось.

— Так ему и надо, распущенному молодому дураку, — сказал Вако. Затем он повернулся к Бенони и заговорил суровым тоном: — Почему ты ударил его без предупреждения? Или хотя бы убедился сначала, что один из нас может официально засвидетельствовать вызов.

— Когда мужчина говорит непристойности о женщине, надо заткнуть его грязный рот, — ответил Бенони. — Кроме того, почему я должен соблюдать приличие, бросая вызов? Я не слишком гордый и готов признать, что Джоел гораздо крупнее и сильнее меня. С какой стати я должен давать ему преимущество? Я борюсь, чтобы выиграть, а если попаду в его медвежьи объятия, то мои шансы на победу сильно упадут.

— Я бы не позволил вам убивать друг друга, если бы ты бросил ему вызов, — засмеялся Вако. — Что с вами происходит, молодые глупцы? Вы что, не знаете, что меньше чем через неделю вступите на первую тропу войны? И тогда сможете убивать столько, сколько захотите, даже больше.

Согнувшись, все еще держась за причинное место, Джоел с трудом встал на колени.

— Ты дерешься как грязный навахо! Подожди, вот я приду в себя, ты…прорычал он, свирепо глядя на обидчика.

— Вам обоим придется подождать, — строго сказал Вако. — Я не допущу никаких серьезных потасовок между непосвященными до возвращения с тропы войны. А к тому времени вы уже будете по горло сыты всякими сражениями и драками. Послушайте, я сообщил, что запрещается делать, и если хоть один из вас не подчинится — предстанет перед Советом Кемлбека. А это может означать одно — придется ждать еще целый год, прежде чем выйти на тропу войны. Неужели вы хотите этого?

Парни молчали. Как и любой из ровесников, они абсолютно не хотели подобной кары. Ведь тогда их продолжат считать мальчишками, в то время как все друзья станут мужчинами!

— В таком случае вопрос закрыт, — сказал Вако. — Пожмите друг другу руки и поклянитесь, что не будете ссориться, пока не вступите на тропу. Иначе…

Наконец поднявшись с земли, Джоел Вандерт встал вполоборота к Бенони, не думая пожимать ему руку. Бенони же наблюдал за соперником, не сделав и шага навстречу.

— Придется смириться, Вандерт! — громко сказал Вако. — А ты, Райдер, убери улыбку со своего детского личика. Пожмите руки! Или у вас возникнут большие проблемы с посвящением в этом году!

Вандерт развернулся, протянул руку.

— Я пожму руку, если Райдер осмелится на это, — угрюмо буркнул он.

— Я могу сделать все, что можешь ты, — сказал Бенони и протянул руку, которую Джоел сжал изо всех сил.

Мускулы Бенони напряглись, но он даже не поморщился и не отдернул руки.

— Вот и прекрасно, и не стоило так давить, надеясь, что твой товарищ закричит от боли. Вернитесь к своим мулам. Если мы поднажмем, то к полудню прибудем в Финикс.

Обоз снова тронулся. Бенони все еще был зол, чтобы радоваться долгожданному возвращению домой. Он посмотрел на юг, окинул взглядом каменистую равнину и увидел в небе отражение собственной медленно тающей ярости. В вышине плыли черные облака дыма, который поднимался из вулкана, находящегося в десяти милях от Финикса. В прошлом году, когда Бенони уехал из родного города в горы, вулкан только зарождался. Сейчас же конус, образованный лавой и пеплом, возвышался как минимум на двести футов и был виден издалека. Демоны земли не сидели сложа руки, пока Бенони отсутствовал.

Затем злость улетучилась и сменилась — не то чтобы радостью возвращения домой, но — страхом за семью. Бенони вспомнил, что когда-то в детстве слышал, как отец рассказывал друзьям, что вулканы взломали земную кору всего за два года до рождения Бенони. Все это неистовство зародилось в сорока милях к югу от Финикса, появление вулканов завершилось землетрясением, пошатнувшим стены и дома города и убившим массу народа. Сейчас в Долине Солнца пыхтели и дымили десять вулканов. И, при определенном направлении ветра, дым почти полностью покрывал небо над долиной, и солнце лишь призрачно светило сквозь серую пелену.

Бенони посмотрел на восток, куда падала странная тень горы Кемлбек. Издалека гора напоминала спящего зверя с горбатой спиной, очень длинной шеей и вытянутой мордой. Проповедники рассказывали, что гора получила свое название от кемла. Бенони никогда не видел этого зверя, не видели его и проповедники. Люди лишь слышали о существовании чудовища, называемого кемл (слово это произошло от устаревшего «camel» — верблюд), упоминавшегося в Найденных Книгах. Бенони всегда интересовало, были ли эти чудовища столь огромны, как гора, названная в их честь. Если да, то хорошо, что все они вымерли — вместе с левиафанами и единорогами, про которых также говорилось в Найденных Книгах.