Долгая ночь - [52]
– Вы считаете, Цзяна убил Ху Илан? – послышался голос из зала.
– Не уверен, – уклончиво ответил Чжан.
– Почему же вы признались в убийстве, а на суде заявили о невиновности?
– Я отвечу вам очень скоро, но при одном условии.
– Опять условия? – воскликнул кто-то из прокуроров. – Вы добиваетесь оправдания для Хоу Гуйпина? Без веских улик это все равно невозможно, не тратьте наше время.
– Нет, я добиваюсь другого.
– Может, скажете, чего конкретно?
– Думаю, Янь Лян все поймет, как только увидит фотографии, – не сдавался Чжан.
– И где же эти фотографии?
– Лежат в конверте на книжной полке у ме-ня дома.
После собрания Чжао отвел Янь Ляна в сторону.
– Я не верю, что Ху Илан причастен к смерти Цзяна.
– Конечно нет. Мне это давным-давно известно.
– А почему мне ничего не сказал?
– Чтобы все наши начальники согласились выслушать эту длинную историю, пришлось следовать плану Чжана Чао и его товарищей. – Янь вздохнул.
– Ясно. Кстати, я тоже времени не терял. Один из моих следователей поговорил с Ху Иланом о тех двухстах тысячах. Тот утверждает, что Цзян никаких фотографий не продавал, а лишь хотел получить компенсацию за ложное обвинение во взяточничестве и преследование. Ху поначалу не воспринял требование всерьез, однако перевел деньги, когда понял, что Цзян при смерти. Рак легких на последней стадии. Он даже видел справку о диагнозе из онкологической больницы.
– Рак легких? Почему мы не знали? – удивился Янь.
– Врачи не торопятся разглашать сведения о пациентах, – развел Чжао руками. – Да и в отчете судмедэксперта нет упоминания о раке. Так или иначе, я полагаю, Цзян Ян совершил самоубийство, обставив его так, чтобы привлечь как можно больше внимания. И не думаю, что Чжан Чао помогал ему уйти из жизни.
– Не забывай про доктора Чэня, – хмыкнул Янь. – Он долго работал судмедэкспертом и прекрасно представляет себе процедуру расследования. То, что в отчете о вскрытии не написано про болезнь Цзяна, – наверняка его рук дело.
– Может, и так. Я все же не понимаю, зачем Чжан провернул эту авантюру. Он в любом случае получит тюремный срок, как минимум за создание угрозы общественной безопасности. Даже если они с Цзяном были лучшими друзьями, зачем ломать себе карьеру и жизнь?
– Думаю, единственная причина в том, что Чжан всем сердцем любит свою жену, – произнес Янь.
Глава 59
Очнувшись, Цзян увидел встревоженные лица Чжу Вэя, Чэня, Чжана Чао и Ли Цзин. Он обвел их взглядом и проговорил:
– Ого! Надо иногда болеть, чтобы собирать вас всех вместе.
Чэнь кивнул с грустной улыбкой.
– Ну и сколько мне осталось?
– Что ты имеешь в виду?
– Если пришли даже Ли Цзин и профессор Чжан, значит, мне осталось недолго.
– Не говори так! – возмутился Чжу.
– Я не врач, но попробую угадать. Последнее, что я помню, – кашель с кровью. Наверное, рак легких?
– Ох, Цзян… – прошептал Чэнь.
Все избегали смотреть Цзяну в глаза.
– Поздняя стадия?
– Нет-нет, не поздняя! – поспешно исправил его Чжу.
– По словам врачей, ты можешь поправиться, – подтвердил Чэнь.
– Неужели? – засомневался Цзян.
– Ты можешь сам прочитать диагноз в карте. У тебя рак между третьей и четвертой стадиями.
Цзян оцепенело уставился в полоток. Через несколько минут его лицо просветлело.
– А где жена с сыном?
– Они в пути, приедут вечером, – заверил Чэнь.
– Когда меня выпишут?
– Сначала тебе нужно сосредоточиться на выздоровлении. Я помогу тебе уехать на лечение за границу. Не сомневаюсь, ты скоро пойдешь на поправку.
Цзян глубоко вздохнул. В его глазах читалась решимость.
– На таких стадиях мало кто выживает. Если врачи и смогут продлить мне жизнь, то всего на пару лет, не больше. А мне… – Он запнулся. – Мне так много предстоит сделать…
– Что ты собрался делать в таком-то состоянии? – взвился Чжу.
– Я хочу потратить отведенное мне время на то, чтобы обжаловать свой приговор.
– Допустим, твою апелляцию удовлетворят. Ты получишь, может, двести тысяч юаней компенсации. Разве сейчас они будут иметь значение?
– Да! – с негодованием воскликнул Цзян. – У меня все еще есть список жертв и фотографии. Я должен рассказать, что произошло. Ведь система правосудия дала сбой, преступники остались на свободе!
Чжан приблизился к кушетке, на которой лежал Цзян.
– Я уже говорил тебе, что из твоей затеи ничего не выйдет. Если б ты раньше меня послушал…
– Черт тебя дери! – Чжу кинулся к профессору, схватил за горло и прижал к стене. – Кто тебе дал право стоять тут и осуждать? Разве он хоть раз поступил не по совести? Нет!
Остальные пытались оттащить Чжу.
– Думаешь, ты такой умный? – кричал он. – Ты же первым увидел отчет о вскрытии и никому ни слова не сказал. Это по твоей милости Цзян угодил за решетку на три года! Ты заставил его признаться в том, чего он не совершал. Из-за таких, как ты, Сунь Хунъюнь избежал наказания!
– Да, в том, что Цзян попал в тюрьму, виноват я. Но пойми, тогда ничего нельзя было сделать…
Чжу ударил его в живот.
– Ты просто трус! Легко рассуждать, что можно и чего нельзя, когда сам отсиделся в кустах. Ты всегда поступал так, как было удобно. Хотел заполучить Ли Цзин, вот и всё! Когда она обратилась к Цзяну за помощью, ты у нее за спиной попросил не вмешивать ее. Наверное, так и не сознался ей, а? Просто хотел, чтобы Ли Цзин забыла про Хоу, да? Я твою жалкую душонку насквозь вижу, всегда видел; молчал лишь из вежливости. Как ты смеешь так говорить с Цзяном?
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.