Долг ведьмы - [36]

– Владычица, да будет слово ее крепко, обещала моему брату, а значит…

– О Шешу, нельзя же змею быть таким наивным! Конечно, она тоже соврала! В первый раз разве? В любом случае, девочки, рассиживаться нечего – отдых окончен! – Дина поднялась из бассейна, потоки воды хлынули с чешуйчатых боков.

– А если это… тоже ловушка? – кончиком хвоста Мраченка очертила разом и змея, и его папку, и замурованную дверь.

– Я предпочла бы думать, что все обитатели Змеевых Пещер хитры и коварны – тогда бы я тебе точно сказала: да, ловушка. Но когда встречаешь столетнего змея, члена Тайного Общества Молодых Драконов… – Дина покачала головой. – Понимаешь, что здесь возможна любая чешуйня. На всякий случай… – она издала тихий свист, во мху мелькнуло тонкое змеиное тельце… Через мгновение змейки явились снова, волоча здоровенный казан с запирающейся крышкой. – Вы летите с нами, Гивр-ямм!

Радостно захихикав, Лаума свернула змея в клубок и швырнула на дно казана. Следом, стукнув змея по рогам, полетела файловая папка.

– Что вы делаете?! – донеслось изнутри пронзительное шипение. – Это произвол старой власти! Моего брата, Сэрвару-ямм, вы бы в чан не сажали! – Крышка с грохотом захлопнулась и тут же затряслась под напором упирающихся в нее рогов. Мраченка взяла казан в когти.

– А вдруг нас снова захотят проверить? – робко спросила Белая Змея.

– А против этого используем изобретение дочери морского дракона Барбары Острый Гребень, среди людей известной как Варвара Краса Длинная Коса, – и Дина смачно плюнула на три стороны.

– Дайте же наконец поспать! – донеслось из соседней пещеры – и это был голос Дины.

– Госпожа отдыхает, просила не беспокоить! – вода бассейна вздохнула голосом Белой Змеи и вспучилась, точно сквозь нее проступил драконий гребень.

– Я готовлю маску для чешуи, подойти не могу! – покричали из кухни голосом Мраченки.

– А выберемся как? Если кто забыл – Грэйл Глаурунг нас тут запер. А дырок у тебя в пещере нет! – подхватила настоящая Мраченка.

Дина поглядела на нее укоризненно:

– Я сказала, что у меня в пещере случайных дырок нет. Неужели ты думаешь, я не приготовила для себя лазейки? – Она сложила крылья и нырнула в бассейн. Мраченка и Белая Змея кинулись за ней. Лаума доковыляла до воды и булькнула ко дну.

Далеко в стороне от Змеевых Пещер воды реки Молочной раздались, и в воздух выметнулся драконий клин. Громадные крылья работали, поднимая змеиц все выше и выше.

– Летим на помощь Повелителю? – весело выпалила Мраченка.

Дина зависла в воздухе, ловя ветер… и вдруг развернулась на кончике крыла, направляясь прочь от реки.

– Но… как же… ведь засада! На Повелителя! – догоняя ее, прокричала Мраченка.

Дина скосила на нее сверкающий золотой глаз:

– Мраченка Мин, ты думаешь, наш Повелитель не в состоянии справиться с какой-то засадой без твоей помощи?

– Нет, моя госпожа! Прошу прощения у Повелительницы! – пролепетала испуганная темная драконица.

– Поэтому мы полетим совсем в другое место! – Дина предвкушающе оскалила громадные клыки.

Три драконицы – серебряная, темная и белая – летели навстречу низко висящему ирийскому солнцу. Следом поспешала еще одна – ее чешуя казалось черно-серой, потускневшей и кое-где облупившейся от времени, лапы скрючились, как у дохлой курицы, а султан на голове поседел. Но ее крылья рассекали воздух так же сильно и стремительно, как и у остальных.

Белоснежная, как летнее облачко, драконица догнала серебряную предводительницу и робко поинтересовалась:

– Можно я спрошу, госпожа? А что на самом деле нужно, чтоб столетний змей стал драконом?

– Ну в легендах же ясно все сказано – проплыть вверх по водопаду! – невозмутимо откликнулась Дина, устремляясь к далекому горизонту.

Глава 9 Самая крупная рыба

– Ну ты и здорова дрыхнуть!

– Между прочим, это первая ночь неизвестно за сколько времени, когда я сплю в кровати! – не открывая глаз, пробормотала Ирка.

– Ты хочешь сказать, что это первые сутки, – уточнил Богдан. – Ты как вчера утром отрубилась, так проснулась уже завтра! То есть сегодня.

Интересное кино… Ирка нехотя разлепила веки – лучик утреннего солнца, какой-то необыкновенно свежий и легкий, каким всегда бывает по утрам над водой, пощекотал ресницы. Ветерок, тянущийся сквозь крохотное окошко, совсем не похожее на иллюминатор, просто незастекленное квадратное окошко со ставнями, доносил запахи воды, водорослей и еще чего-то неопределенно-речного – может, плавающей «за бортом» рыбы? Застеленная толстым матрасом деревянная койка, похожая на полку в купе, едва заметно колыхалась – «черепахо-лайнер» мягко скользил по реке, лишь иногда едва заметно вздрагивал, откликаясь на сильный толчок лап. Ирка скосила глаза вбок – и уперлась взглядом Богдану в нос. На крышке рундука у стены восседала Танька, Богдан устроился прямо на полу, возле Иркиной койки, заняв последнее в крохотной каютке пустое пространство.

– Ты проспала весь день и ночь, – мягко сообщила Танька.

Ирка прислушалась к себе: тело переполняла странная смесь наслаждения (лежу! на самом деле! и никуда бежать не надо!) и тягучей как смола слабости. Тупо болели все ушибы, обожженная кожа саднила и казалась ломкой на ощупь. Организм недвусмысленно намекал, что если ему позволят еще чуть-чуть полежать, то все остальные потребности, включая еду и туалет, он согласен отложить на потом. Ирка обхватила подушку и вжалась в нее щекой, давая понять, что вставать не собирается.