Дол Заповедный - [11]
Наутро день выдался серый, тихий. Дождя не было, но тучи лежали низко. Решили не торопясь, но и не мешкая — идти дальше. Когда утром в горнице собрались за столом поесть, в дверь крепко постучали.
— Во имя отца и сына и духа святого, — сказал за дверью дребезжащий голос.
— Аминь, — отозвался Ворон. Быстро встал, пошел к двери. — Во имя отца и сына и духа святого, — отодвинул засов, отворил.
Вошел человек ростом повыше среднего, в нагольном бараньем кожухе, в новых лаптях, с посохом в руке. На голове шапка черная, высокая, вроде монашеской, борода долгая, козлиная, редкая.
Оглядел сборище в горнице вострыми глазами, поклонился:
— Во здравие.
— И ты будь здоров, добрый человек, — ответствовал Ворон, — садись к столу.
— А ты откуда знаешь, что я добрый? — сощурился пришелец. — Смотри, не продобрись. Человек, он смутен бывает, правду про себя не сразу сказывает. А за хорошее слово спасибо. Сяду.
Снял кожух, шапку, пристроил вместе с посохом в сенях, в углу. Сел на лавку рядом с Серафимой. Вернулся на свое место и Ворон.
Серафима взяла еще миску, достала из казана кусок мяса, подала с поклоном. Человек перекрестился, взял.
— Ионой меня зовут, — сказал он. — А тебя? Ты кто?
— Мужняя жена. Серафима.
— А чья? Его? — он кивнул на Ворона.
— Его.
— Хорошо, — Иона жевал мясо, оглядывал сотрапезников.
— Мужа моего имя христианское — Ефрем, — продолжала Серафима, — а прозвище — Ворон. А это — Степан, а это — Томила, а это — Эмет. Он из орды, а мы от Москвы идем.
— Ну? И что же на Москве? — спросил Иона. — Здоров ли царь-государь Иван Васильевич?
— Коли тебе интересно, царь Иван, говорят, слава богу, здоров, — мрачно сказал Томила. — Да что толку? Сын его старший, именем Иван же, государь-наследник, — умер. Да не просто, а злой смертью…
— Ну? — Иона растерянно оглядел застольщиков. — Да как же это? И верно ли? И кто же сказал, что злой погибелью? Да ведь это всем пагуба!..
Ворон покивал головой, воззрился прищуренным глазом в Иону:
— Ну, пагуба… А ты — что? Будто мало наслышан, что доселе творил царь Иван? А что верно — так уж верно. Инок один сказывал: им в монастырь вклад большой от царя прислан, молитвы держать и поклоны братии монастырской класть по убиенном рабе божьем Иване.
— И чтоб все то — и молитвы, и поклоны — до скончания века было, — тихо прибавил Степан. — По всей Москве шепот идет — царь-де в сына посох метнул, гневом опалившись. Сына и не стало. Да ты что — впрямь ничего про то не слышал? Ну и глухомань у вас!
— Не, не слышал, — в странной задумчивости покачал головой Иона. — А еще что?
— А еще то, что царь Иван государство свое разорил. — Это тебе ведомо?
— Про то ведомо. Про то мы слыхом слыхали. А как все ж разорил-то?
— Очень просто. Все на войну истратил. Ась? Лет двадцать, почитай, иль больше Ливонию воевал, да не завоевал царь Иван. Земля и запустела. В деревнях — шаром покати. Народушко разбегается.
— Как вы? — Иона усмехнулся.
— А что? Мы — как все, — опять вмешался Томила. — Да и ты тоже. Разве нет?
— Я тоже — что бог даст. А что царь Иван Ливонию не завоевал — на том его вины нет.
— Как это — нет? — сказал Ворон. — Царь он или не царь?
— Он-то, конечно, царь, — задергал козлиной бородкой Иона, — да удачи ему не было.
— Почему?
— Воеводы не те.
— А где ж те? — ощерился Ворон.
— Какие — те?
— Те, что ему Казань, да Астрахань завоевали, под высокую его руку подвели? Ну?
— А бог весть.
— Не можешь сказать? А чего разговор затевал? Чего? — не отставал Ворон. — Теперь говори!
— Да обожди ты, черт!
— Не можешь? — повторял Ворон. — Так я тебе скажу: псам, кромешникам отданы.
— Каким кромешникам?
— Что кромешникам, что опричникам — все едино — на съеденье отданы.
— Опять все про то же, — вздохнула Серафима. — Неужто не надоело? Как соберутся, знай одно — про царя Ивана. Пейте вот лучше, — она подала каждому в деревянных чашках горячий сбитень.
— Нет, отчего ж, поговорить всегда хорошо, — Иона оглядел сидящих. — Так и познакомимся. Про опричников царских я знаю, а что кромешниками их кличут — не знал. И давно?
— Давно! — Ворон махнул рукой. — Псы ненасытные. Из ада кромешного вышли и в ад же кромешный уйдут.
— Уж больно грозен царь Иван, — хмуро прогудел Томила.
— Царство без грозы, что конь без узды, — подмигнул Иона, засмеялся тихо.
Ворон хотел было взвиться, да вгляделся в Иону и осел. Улыбнулся невесело:
— Ты чего нас задираешь? Чего?
— Что боле человек голеет, то боле мудренеет.
— То-то и у тебя мудрость сквозь дырья просвечивает.
— Теперь дырьев, спаси Христос, уж нет. А были.
— А на Руси тех дырьев что дольше, то все больше, — сказал вдруг все время молчавший Степан. — Теперь мужику вовсе податься некуда. Выход ему заказан!
Иона вопросительно взглянул на Ворона. Тот кивнул:
— Запретил царь Иван выходить крестьянским мужикам от одного помещика к другому, искать лучшей доли.
— Это что ж? Значит, теперь Юрьева дня нет?
— Теперь Юрьева дня нет.
Иона вдруг прикрыл глаза, забормотал, раскачиваясь, будто в полусне:
— Река мелкая, плоты тяжелые, пристава немилостивые, палки большие, батоги суховатые, кнуты острые, пытки жестокие, люди голодные…
Серафима испуганно толкнула его:
Крестьянские войны XVII и XVIII веков, Русь и Восток, русская земля и казахская степь, давние, прочные узы дружбы, соединяющие народы Казахстана и России, — таковы темы произведений, вошедших в предлагаемую книгу.Бурное кипение народных страстей, столкновение сильных, самобытных характеров, неугасающее стремление простых людей к счастью и социальной справедливости — таким предстает историческое прошлое в рассказах и повестях этой книги, отличающихся напряженностью действия и динамично развивающимся сюжетом.Включенные в сборник произведения в разные годы публиковались на страницах периодических изданий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Лейтенант смотрел на него и ничего не понимал. Он только смутно чувствовал, что этот простенький сентиментальный мотив, который он неведомо где слышал и который совсем случайно вспомнился ему в это утро, тронул в душе рыжего красавца капитана какую-то сокровенную струну».
«Ужасно как есть хочется. Он никак не мог избавиться от этого постоянного чувства, хотя был в лыжном полку уже две недели, а кормили здесь хорошо, обильно, по фронтовой норме. Бойцы и офицеры смотрели на него иногда с удивлением: уж очень жадно ел. Витька, конечно, стеснялся, но ничего с собой поделать не мог: тыловая голодуха отступала медленно».Продолжение рассказа «Ладога».
Великая война еще не началась, но уже предощущалась в распоряжениях военных, в разговорах гражданских, в словах иностранцев, сочувствующих Стране Советов…
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.
«Неделя» Глебова — один из очерков бригады писателей, выезжавших по заданию издательства на фронт. В очерке описывается героическая борьба железнодорожников крупного прифронтового узла с фашистскими налетчиками и диверсантами.Брошюра рассчитана на широкий круг читателей.Глебов, Анатолий Глебович. Неделя [Текст] / Анатолий Глебов. - Москва : Трансжелдориздат, 1942. - 58 с.; 14 см. - (Железнодорожники в Великой отечественной войне).
Повесть «Немецкая девушка» показывает тихий ужас опустошенных территорий. Состояние войны не только снаружи, но и в душе каждого человека. Маленькие рассказы, из которых состоит произведение, написаны современным языком, позволяющим почувствовать реальный запах войны.Из сборника «Три слова о войне».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.