Доктрина зависимого возникновения в тибето-монгольской схоластике - [70]

Шрифт
Интервал

Хотя эти двенадцать членов зависимого возникновения, возникающие от тех-то и тех-то причин, возникающие от тех-то и тех-то условий, и не являются постоянными, не являются непостоянными, не являются обусловленным – санскритой, не являются необусловленным-асанскритой, не являются беспричинными, не являются не имеющими условий, не являются налично переживаемым, не являются истощившейся дхармой, не являются уничтоженной дхармой, не являются прекращенной дхармой, явились с безначального времени, текут, не прерываясь, подобно потоку реки, однако эти четыре члена будут причиной осуществления соединения тех двенадцати членов зависимого возникновения. Какие же четыре? Такие: неведение, жажда, деяние, сознание. При этом сознание служит причиной, характеризуясь как [подобное] семени. Деяние служит причиной, характеризуясь как [подобное] полю. Неведение и жажда служат причиной, характеризуясь как клеши. При этом деяние и клеши порождают сознание-семя. При этом деяние осуществляет функцию поля [для] сознания-семени. Жажда [140 Б] осуществляет увлажнение семени-сознания. Неведение сеет семя-сознание. Если нет этих условий, то не будет реализовано семя-сознание.

При этом деяние не думает так: «Я осуществлю функцию поля [для] сознания-семени». Жажда тоже не думает так: «Я осуществлю увлажнение семени-сознания». Неведение тоже не думает так: «Я посею семя-сознание». Семя-сознание тоже не думает так: «Я порождено этими условиями». Однако семя-сознание опирается на поле-деяние, увлажняется влагой-жаждой, сеется сеятелем-неведением, воплощается при рождении [в неком] месте рождения, в той-то и той-то утробе матери реализуется росток – психическое и физическое. И тот росток-психическое и физическое – не сотворен собой, не сотворен другим, не сотворен обоими, не сотворен Ишварой, не превращен временем, не возникает от пракрити, не зависит от действия, не рождается беспричинно. Однако если отец и мать встречаются, и [у матери] бывают менструации, и если собираются другие условия, то дхарма, не имеющая Я, не имеющая Моего, не имеющая воспринимающего, сходная с пространством, характеризующаяся признаком иллюзии, вследствие отсутствия неполноты причин и условий воплощается [в неком] месте рождения, в той-то и той-то утробе матери, [и] обладающее переживанием семя – сознание – полностью реализует росток – психическое и физическое.

Итак, сознание [видимого] глазом возникает от пяти причин. Каких же пяти? Опираясь на глаз, опираясь [141 А] на цветоформу, свет, пространство, а также порождающее то задействование в уме, возникает сознание [видимого] глазом. При этом глаз выполняет функцию опоры сознания [видимого] глазом. Цветоформа выполняет функцию объекта сознания [видимого] глазом. Свет выполняет функцию выявления. Пространство вызывает беспрепятственность. Возникающее с тем задействование в уме выполняет функцию помысла[181]. Если нет тех условий, то не возникает и сознание [видимого] глазом. А когда внутренняя аятана глаз не имеет неполноты и соответственно цветоформа, свет, пространство и возникающее с тем задействование в уме не имеют неполноты, и все соединились, то в результате этого возникает сознание [видимого] глазом.

При этом глаз не думает так: «Я выполню функцию опоры сознания [видимого] глазом». Цветоформа тоже не думает так: «Я выполню функцию объекта сознания [видимого] глазом». Свет тоже не думает так: «Я выполню функцию выявления [для] сознания [видимого] глазом». Пространство тоже не думает так: «Я вызову беспрепятственность [для] сознания [видимого] глазом». Возникающее с тем задействование в уме тоже не думает так: «Я выполню функцию помысла [для] сознания [видимого] глазом». Сознание [видимого] глазом тоже не думает так: «Я порождено теми условиями». Однако в результате наличия этих условий возникает сознание [видимого] глазом. Соответственно [это следует] отнести и к другим индриям.

Хотя при этом из мира этого в мир потусторонний [141А] и не переходит никакая дхарма, однако вследствие отсутствия неполноты причин и условий имеется появление плода деяний. Так, например, хотя в хорошо начищенном диске и является образ лица, но лицо не переходит в диск зеркала, и при отсутствии неполноты причин и условий имеется явление в качестве лица. Аналогично, хотя никто после этой [жизни] не перевоплощается и не рождается в другом [месте], однако вследствие отсутствия неполноты причин и условий имеется явление плода деяния.

Так, например, лунный диск движется на [расстоянии] сорока двух тысяч йоджан[182]. Однако отражение лунного диска является в небольшом сосуде, наполненном водой. Но лунный диск не перемещается из того места и не входит в небольшой сосуд, наполненный водой. Вследствие же отсутствия неполноты причин и условий имеется явление в качестве лунного диска. Аналогично, хотя никто после этой [жизни] не перевоплощается и не рождается в другом [месте], но вследствие отсутствия неполноты причин и условий имеется явление плода деяния.

Так, например, при неполноте причин и условий огонь не горит, а в результате соединения причин и условий – горит. Аналогично, вследствие отсутствия неполноты причин и условий у дхармы, не имеющей Я, не имеющей Моего, не имеющей воспринимающего, сходной с пространством, характеризующейся признаком иллюзии, [имеется] воплощение [в неком] месте рождения, в той-то и той-то утробе матери, [и] семя-сознание полностью реализует росток – психическое и физическое.


Еще от автора Андрей Михайлович Донец
Буддийское учение о медитативных состояниях в дацанской литературе

Монография посвящена исследованию буддийского учения о медитативных состояниях, представленному в схоластической литературе религиозно–философских факультетов (дацанов) монастырей Центральной Азии. Она знакомит с ключевыми терминами, базовой структурой и содержанием интегральной концепции медитативных состояний в рамках буддийского учения о спасении. В приложении дается перевод с тибетского языка главы о медитации (шаматхе) из популярного руководства по практике йоги Махамудры.Книга может оказаться полезной для тибетологов, религиоведов, философов, психологов и всех интересующихся буддизмом и проблемами трансординарных состояний сознания.


Проблемы базового сознания и реальности внешнего в дацанской философии

Монография посвящена исследованию буддийских концепций базового сознания (алая–виджняны), нереальности и номинальности материального мира, представленных в тибетоязычной схоластической литературе религиозно–философских факультетов (дацанов) монастырей Центральной Азии. Она знакомит с ключевыми терминами, базовыми структурами и интегральным содержанием этих концепций в рамках буддийского учения о спасении. В приложении дается перевод с тибетского языка сочинения Цзонхавы о базовом сознании и нечистом уме.Книга может оказаться полезной для тибетологов, философов, религиоведов и всех интересующихся буддизмом.Работа выполнена по Программе Президиума РАН «Адаптация народов и культур к изменениям природной среды, социальным и техногенныим трансформациям».


Рекомендуем почитать
Русь, Малая Русь, Украина. Этническое и религиозное в сознании населения украинских земель эпохи Руины

Представленная монография касается проблемы формирования этнического самосознания православного общества Речи Посполитой и, в первую очередь, ее элиты в 1650–1680-е гг. То, что происходило в Позднее Средневековье — Раннее Новое время, а именно формирование и распространение этнических представлений, то есть интерес к собственной «национальной» истории, рефлексия над различными элементами культуры, объединяющая общности людей, на основе которых возникнут будущие нации, затронуло и ту часть населения территории бывшего Древнерусского государства, которая находилась под верховной юрисдикцией польских монархов.


Князь Евгений Николаевич Трубецкой – философ, богослов, христианин

Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.


Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы

Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.


Мусульманский этикет

Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.


Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.


Заключение специалиста по поводу явления анафемы (анафематствования) и его проявление в условиях современного светского общества

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.