Доктор Данилов на кафедре - [58]
— Еще и они? — притворно ужаснулся Данилов.
— Салфетки можешь оставить в сумке, — разрешила жена. — Они нужны только для того, чтобы бокалы не разбились… А мандарины и конфеты я положу прямо в карманы! Это детская мечта!
В Данилове проснулся доктор, который, впрочем, никогда не засыпал, разве что вместе с ним.
— А Маше от мандаринов и конфет плохо не станет?
— Есть не обязательно, главное — чтобы были полные карманы! — ответила Елена. — Буду тебя угощать. Если, конечно, заслужишь…
Разумеется, она не удержалась и под бой курантов (администрация санатория любезно транслировала традиционное президентское поздравление по висевшим где-то и невидимым в темноте громкоговорителям) съела парочку долек. Данилов не особо любил мандарины, поэтому большая часть праздничного запаса осталась нетронутой.
Сразу же после наступления Нового года Мария Владимировна проснулась и не замедлила выразить недовольство стоянием на месте. В результате походный лагерь был быстро свернут. Как только коляска пришла в движение, дочь сразу же уснула.
— Удивляюсь тому, как мгновенно она засыпает, — Елена взяла Данилова, катившего коляску, под руку. — Как будто выключили…
— Врачебный ребенок, — ответил Данилов. — Есть возможность — надо спать.
— Интересно, кем она станет, когда вырастет?
— Хорошим человеком! — убежденно ответил Данилов. — При таких-то родителях иной расклад невозможен.
— Это мы-то с тобой — хорошие люди? — удивилась Елена.
— Разве нет?
— Ну, не знаю… У тебя характер не сахар, и у меня тоже не подарок. Меня вот некоторые подчиненные «пилой» зовут.
— Это они намекают на твое изящество и прекрасные зубы, а не на что другое.
— Спасибо, Вова, — Елена на секунду прижалась к Данилову. — И как я раньше-то не догадалась…
— Скромная потому что.
— О нет! — Елена тихо хихикнула. — Скромность здесь ни при чем. Скромность выдумали дураки и неудачники, чтобы хоть чем-то уесть умных и удачливых! Если я чего-то достигла, то почему я должна это скрывать или, как говорят, «не выпячивать»? Захочу и выпячу, имею полное право! Или я не права?
— Любимая, ты всегда права, и нет никого правее тебя, — елейным тоном потомственного подкаблучника ответил Данилов. — Даже если ты не права, то ты все равно права, потому что права ты всегда.
— Ты запомни, что сейчас сказал, и время от времени повторяй мне, — попросила Елена. — Ну, прямо бальзам для души!
— Ладно, — согласился Данилов. — Только не часто, чтобы не зазналась. Или его тоже придумали дураки с неудачниками?
— Нет, это не выдумки…
Снег и отсутствие освещения на удалении от корпусов существенно ограничивали территорию прогулки. Можно было ходить туда-сюда от конца правого корпуса до конца левого или закладывать плавные повороты, чтобы гулять по кругу. Данилов выбрал второй вариант.
Постояльцы оказались законопослушными — никаких фейерверков. И вообще на территории было тихо и пустынно.
— Странно, что не слышно, как празднуют… — сказала Елена.
— Ресторан на той стороне, — ответил Данилов, — через холл и коридор. А камерные праздники по определению нешумные. Ничего, сейчас народ скажет все положенные тосты и начнет выходить на улицу освежиться.
Точно услышав его слова, из главного входа вышла компания. Семь человек, из которых двое были в колпаках Деда Мороза. Почему-то все с сумками. Вышли, расселись по двум автомобилям и уехали в ночь.
— Куда это они? — удивилась Елена.
— В магазин за добавкой исключается, — начал рассуждать вслух Данилов. — Ночью спиртное не продают, да и в магазин такой толпой не ездят. Одно из двух: или отправились с поздравлениями по друзьям, или срочно вызвали на работу. Может, это врачи, какая-нибудь бригада микрохирургов, или группа следователей по самым важным делам… Хотя не исключено, что ребята дружно отравились салатом оливье…
— И поехали сдаваться на Соколиную гору![53]
— Не иначе.
— Хорошо бы сейчас кружку горячего глинтвейна! — вслух помечтала Елена. — Как я не сообразила взять плитку?
— Мне кажется, что за нее в номере здесь расстреливают без суда и следствия, — Данилов не так чтобы и шутил. — Выводят туда, под елки, и расстреливают! И потом, ведь тебе нельзя пряности, а что такое глинтвейн без них? Так, подогретое вино…
— Ой, а что же Никита нас не поздравляет?! — всполошилась Елена, доставая из кармана мобильный.
— Дай парню спокойно встретить Новый год, — попросил Данилов. — Ты ему уже три раза звонила!
— Когда это было? Еще в прошлом году?
Елена отпустила руку Данилова, нажала «двойку», на которую был забит для быстрого вызова номер Никиты, и поднесла трубку к уху.
Тот долго не отвечал. Они успели пройти не меньше пятидесяти метров.
— Празднует и не слышит, — сказал Данилов, чувствуя, что Елена начинает волноваться.
— Я ему дам — не слышит, — пообещала Елена. — Ну, наконец-то! Ты где?.. Все нормально?.. Ты сыт?..
«Что за дурацкий вопрос? — удивился Данилов. — Как можно остаться голодным в новогоднюю ночь?»
Сам он, кстати говоря, не прочь бы был подкрепиться. С собой на улицу они взяли вино, бокалы и мандарины с конфетами, прочая снедь осталась лежать в стареньком холодильнике «Саратов», хоть и небольшом, но очень громко работающем.
