Догонялки - [4]

— Нет, спать хочу.

— Пойдем.

Павлик поднялся на второй этаж и целенаправленно направился к одной из дверей.

— Тут жил… раньше.

В комнате были серые стены, бежевая мебель, круглая кровать, и над ней — изображение яркого летнего неба, полного мелкими облачками.

Павлик бросил вещи в угол и с довольным видом упал на кровать, уставился в потолок и улыбнулся нарисованному небу. Или сфотографированному?

— Здесь что, одна комната на весь дом? — подозрительно спросила Яна.

— Тут их штук двадцать, но ты будешь жить со мной.

— С чего бы это? — тут же заспорила Яна.

— Вдруг хозяева приедут? Зайдут в свою любимую опочивальню, а там получеловек на их обожаемой кровати валяется?

Павлик врал, по голосу было слышно, но ответить было все равно нечего. Яна не любила пользоваться чужими вещами, не важно, расческой или комнатой.

Она приняла душ и заснула на левой стороне широченной кровати, отвернувшись от Павлика в сторону занавешенного плотными шторами окна.

Проснулась, когда еще не начало темнеть. Спать не хотелось, как и есть, оглянувшись, Яна увидела, что и Павлик не спит.

В голову пришла интересная мысль. А почему бы и нет, решила Яна, раз уж мир катится кувырком и еще эти невозможные глаза напротив…

Она села и рывком сдернула с Павлика простыню. На нем были только семейные полосатые трусы, тело белело на фоне кофейного постельного белья.

Яна придвинулась ближе и положила ладонь ему на грудь. Там, за ужином, когда он держал ее за горло, казался почти куском льда. А сейчас был всего лишь слегка прохладный, что в такой жаркий день даже должно быть приятно.

— Хочу секса, — сообщила Яна в пустоту комнаты. Павлик даже не пошевелился.

Янина рука медленно заскользила вниз.

— Ты мне должен, — почти с угрозой сказала она, — сам спрашивал, чем можешь возместить потерянную жизнь.

У живота ее ладонь перехватили прохладные пальцы и через секунду Яна уже лежала на спине под летним бесконечным небом. А потом получила все, чего требовала. И даже больше, ощущения оказались неожиданно сильными и непонятно, то ли из-за того, что она изменилась, то ли из-за него. Она забыла спросить.

Когда все закончилось, Павлик лежал, уткнувшись лицом в ее шею, прижимаясь губами к бьющейся яремной вене.

«Неужели таки съест?» — невпопад подумала Яна и стала ждать, но ничего, пронесло.

Все время до рассвета они провели в огромной, заставленной стеллажами и заваленной ящиками библиотеке. Павлик осматривал полки одну за другой, складывая заинтересовавшие его книги и бумаги на столе, а Яна сталась не мешать.

— Какая отсталость! Рыться в бумажках, когда каждый уважающий себя современный человек давно находит необходимую информацию в интернете.

— В чем же дело? В доме есть стационарные компьютеры, в машине — ноутбук. Иди играйся. Набери что-то типа «Полувампир — вымысел или реальность?» и развлекайся на здоровье.

— Ну а что ты ищешь-то?

Павлик аккуратно раскрыл очередную замшелую книгу.

— Мне попадалось что-то про таких как ты, точно помню. А если я запомнил в том моем… состоянии, значит, это было действительно необычно. Кровь вампира слишком тяжелый удар для человеческого организма, если смешать ее напрямую, человек погибает. А почему ты живешь? И что с этим делать? Можно ли довести до конца? Или нельзя мешать? А может, человеческая кровь, в конце концов, переборет вампирскую? Ну, это вряд ли, но всегда лучше знать наверняка.

Под утро Яна попробовала крови, которую Павлик налил ей из контейнера в крошечную кофейную чашку. Не то чтобы ей понравилось, но и отвращения особого не вызвало. Как томатный сок пьешь.

Когда он заснул, Яна все-таки попыталась поискать информацию в интернете и всего за десять минут убедилась, что никогда еще не тратила свое время более пустым способом.

Вернувшись в спальню, она укрыла Павлика простыней, нелепый жест, он бы не замерз и в снежном сугробе. Растянувшись рядом, Яна сравнивала их дыхание и стук сердца. У нее билось гораздо чаще, но для человека все равно слишком редко — раз в несколько секунд. Так и заснула, под звук сердцебиения.

А проснулась оттого, что Павлик недвусмысленно и целенаправленно разворачивал ее к себе. Яна вдруг быстро заговорила.

— Не надо, ты больше ничего не должен. Все, я тебя прощаю. Правда, совсем прощаю, за все.

Тело, однако, предательски тянулось к его рукам. Когда Павлик решил, что это бессвязное лепетание само не закончится, то просто ее поцеловал.

Потом сказал единственную за все время фразу. Спросил:

— Хочешь сверху?

И Яна ответила согласием.

С тех пор каждая ночь начиналась для них одним и тем же.

Проведя в архиве еще дней десять, Павлик сдался.

— Нет, это бесполезно! Тут за год все не пересмотришь, а мы не знаем, сколько у тебя времени! Поедем к Белолицым, спросим Старейших, не хочется тебя, конечно, показывать, но мы аккуратно.

— Это безопасно?

— Придумаем что-нибудь. Они сейчас в Новосибирске, две ночи пути, у меня там неподалеку как раз квартирка есть. Где ноутбук? Напишу пока, напрошусь на аудиенцию. Просто так не попадешь, не очень-то они любят чужих и странных.

Квартирка находилась в двухэтажном деревянном доме маленького поселка в 50 километрах от города. Представляла собой одну комнату и крошечную кухню, со старой мебелью и давно не видевшими ремонта стенами, все сплошь покрытое пылью. Павлик отлично повеселился, наблюдая за попытками Яны навести тут какой-нибудь порядок. Потом сжалился и показал, как надо мыть пол.