Дочери Марса - [22]
— Сестра Митчи хочет видеть вас в салоне. Сию минуту, как она выразилась.
Вообще-то салон предназначался главным образом для офицеров — хотя медсестрам вход туда тоже не воспрещался, они редко пользовались этим правом, пожалуй, до самого последнего времени, когда их стали туда загонять песчаные бури. Помещение напомнило Салли снимки из газеты «Мэйл», на которых были запечатлены клубы Сиднея — точная копия лондонских. Те же стулья с толстенной обивкой, те же крохотные столики красного дерева или ему подобных сортов, оставшиеся еще с тех пор, когда здесь располагался отель. Повсюду лакированные газетницы — с газетами отовсюду: из Франции, России, Сербии, Месопотамии. В комнате находились десятка два с половиной женщин — включая ее сестру в обществе Кэррадайн, и Фрейд с ее скульптурным личиком, и Слэтри, и Леонору Кэйсмент. Все застыли в ожидании, что будет сказано. Сестра Митчи была уже не в обычной форме медсестры, как еще считаные минуты назад, а в дорожном костюме и серой шляпке. Видимо, смена гардероба должна была подчеркнуть значительность полномочий, которыми отныне она наделялась.
— Итак, леди, — начала она. — К нам едут новички, медсестры, их корабль уже прибыл в Суэц. А нам предстоит сесть на корабль. Если в данный момент у вас есть пациенты, требующие особого ухода, прошу изложить все необходимые сведения на бумаге, они будут переданы вашим сменщицам. Вы забираете с собой все — комнаты, где вы жили, переходят к другим. Сувениры, которые вы приобрели на базаре, оставить не возбраняется, на ваше усмотрение — ну там, верблюды из сандалового дерева, резьбу. И еще — насчет одежды: одеться вам предстоит вот так. — И с этими словами Митчи указала на себя. — Но не забудьте положить форменную одежду и все остальное. Вам, разумеется, не терпится узнать, куда вас отправляют? Что же, могу вам сказать, куда вас отправят сначала.
Эта фраза вызвала у всех улыбку.
— Так вот, дорогие мои, в Александрию, — пояснила Митчи. — Изумительное место, там спальня Клеопатры и костер Мухаммеда. Экипажи прибудут сегодня в половине четвертого и отвезут вас на вокзал в Рамзее. — Сестра Митчи сверилась с листком, который держала в руке. — Наш следующий пункт назначения — плавучий госпиталь и уже знакомый нам «Архимед I». Архимедом звали одного грека, который любил купаться, а, купаясь, вытеснял воду. Будем надеяться, что он и сейчас нежно взирает на своих сестренок. И еще — касательно того, что говорилось ранее, заверяю вас — вас выбрали, оценив по достоинству ваши способности и поведение. И не советую никого разочаровывать.
— Так куда нас все-таки посылают, сестра? — выкрикнула Онора. — То есть сразу же на «Архимед I»?
Митчи чуть подалась вперед.
— Поскольку мы — плавучий госпиталь, и все новости в любом случае со дня на день появятся в газетах, могу вам сообщить, что нам предстоит прибыть в тот самый Геллеспонт[7], у входа в который все и начнется, то есть к воротам между греками и Оттоманской империей.
Лица женщин посерьезнели. Географические атласы в их головах особой точностью не отличались.
— Древние знали этот район вдоль и поперек, — продолжала Митчи, — но в те времена мир был крошечным. Мы будем помогать там раненым солдатам, которые тоже знают не больше нашего. Исход кампании прочат удачным, и, предупреждаю, вполне может статься, что нам придется спасать турок. Они ведь тоже люди из плоти и крови. И тоже рождены на свет женщинами. — Митчи обвела взором стоящих, будто ожидая, что кто-нибудь осмелится опровергнуть только что высказанную ею аксиому И тут же решила перейти к чисто бытовым вопросам. — Оденьтесь потеплее, сегодня ночью между Каиром и Александрией будет холодно. Воспаление легких оставим солдатам — у них куда больше причин его подхватить.
В экипажах они миновали успевший стать им привычным город — теперь он уже не очаровывал и не пугал. Арабы, не обращая внимания на движение, вели под уздцы верблюдов, нагруженных дровами на продажу, и ехали на запряженных осликами телегах. Оборванцы, рискуя оказаться под колесами военных грузовиков, цистерн с водой, белоснежных лимузинов богачей, наперебой предлагали купить обычную дребедень или выклянчивали мелочь.
День выдался пасмурный из-за песчаных бурь, сезон которых пока не наступил. Когда они прибыли на центральный вокзал Рамзее, солнце напоминало шар с бахромистыми краями. Здание вокзала возводилось словно бастион против арабского мира, впечатление не скрадывалось даже тем, что оно было выдержано в арабском стиле. И, разумеется, тут яблоку было негде упасть от бродячих торговцев-арабов.
Позади экипажей, доставлявших их в Александрию, следовал битком набитый грузовик с санитарами — их тоже переводили в Александрию, а может, и на «Архимед I». Багаж медсестер был погружен на экипажи. И группа медсестер под руководством Митчи, едва оказавшись под сводами арок вокзала, подхватив чемоданы и портпледы, смешалась с толпой солдат, местных коммивояжеров и нищих.
— Как же все-таки быстро здесь осваиваешься, — заметила Онора.
Кэррадайн, Салли, Наоми и Митчи заняли одно купе. Наоми предложила сестре сесть у узенького окошка, позволявшего обозревать лишь минимум внешнего мира.
Действие романа основано на истинных событиях, происходивших в оккупированной Польше во время Второй мировой войны. Немецкий промышленник Оскар Шиндлер в одиночку спас от смерти в газовых камерах больше людей, чем кто-либо за всю историю войны. Но это не история войны, это – история личности, нашедшей в себе мужество противостоять бесчеловечному государственному аппарату насилия.
Повесть об одном из замечательных героев болгарского народа, коммунисте-разведчике Александре Пееве, отдавшем свою жизнь в борьбе за правое дело разгрома фашизма. Деятельность Пеева и его товарищей в период второй мировой войны снискала в Болгарии всенародное уважение. Имена Пеева — «Боевого» и его соратников, оказавших большую помощь Советской Армии, окружены ореолом неувядаемой славы. Советское и болгарское правительства удостоили погибших и оставшихся в живых героев высокими наградами. Александр Пеев посмертно награжден орденом Ленина. Повесть представляет интерес для широкого круга читателей.
В романе показана борьба югославских партизан против гитлеровцев. Автор художественно и правдиво описывает трудный и тернистый, полный опасностей и тревог путь партизанской части через боснийские лесистые горы и сожженные оккупантами села, через реку Дрину в Сербию, навстречу войскам Красной Армии. Образы героев, в особенности главные — Космаец, Катица, Штефек, Здравкица, Стева, — яркие, запоминающиеся. Картины югославской природы красочны и живописны. Автор романа Тихомир Михайлович Ачимович — бывший партизан Югославии, в настоящее время офицер Советской Армии.
Роман югославского писателя — лирическое повествование о жизни и быте командиров и бойцов Югославской народной армии, мужественно сражавшихся против гитлеровских захватчиков в годы второй мировой войны. Яркими красками автор рисует образы югославских патриотов и показывает специфику условий, в которых они боролись за освобождение страны и установление народной власти. Роман представит интерес для широкого круга читателей.
Осетинский писатель Тотырбек Джатиев, участник Великой Отечественной войны, рассказывает о событиях, свидетелем которых он был, и о людях, с которыми встречался на войне.
Михаил Демиденко — молодой ленинградский прозаик. Родился он в Воронеже, школьником начал заниматься в литературном кружке, которым руководил писатель Юрий Гончаров, школьником же начал работать внештатным корреспондентом радио и газеты «Коммуна». Первый свой рассказ М. Демиденко опубликовал в 1952 году в литературном альманахе «Воронеж», потом его рассказы печатались в журналах «Нева», «Звезда». Кроме рассказов, повестей «Абрикосовая косточка» и «Назову тебя Юркой!» (выходивших в Ленинграде отдельными книжечками), М.
Командир партизанского отряда имени К. Е. Ворошилова, а с 1943 года — командир 99-й имени Д. Г. Гуляева бригады, действовавшей в Минской, Пинской и Брестской областях, рассказывает главным образом о женщинах, с оружием в руках боровшихся против немецко-фашистских захватчиков. Это — одно из немногих произведенной о подвигах женщин на войне. Впервые книга вышла в 1980 году в Воениздате. Для настоящего издания она переработана.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.