Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера - [60]
Тэкия («коробейники») считались одной и самых низших каст периода Эдо. Когда они стали формировать собственные организации, то взяли на себя некоторые административные обязанности, в частности разграничили торговые районы (т. е. у каждого был свой участок) и предприняли меры по защите своей коммерческой деятельности. Во время синтоистских фестивалей тэкия открывали ларьки, а некоторые члены группировки нанимались в качестве охраны. Каждый тэкия платил аренду за торговое место и за его защиту во время проведения фестиваля. Наконец правительство Эдо официально признало организации тэкия и предоставило их «служащим» (оябун, oyabun) право на ношение фамилии и меча. Для торговцев это стало огромным шагом вверх по социальной лестнице, т. к. до этого момента только самураи и знать могли иметь при себе мечи.
Бакуто («игроки») стояли гораздо ниже по социальной лестнице, нежели торговцы, так как азартные игры являлись незаконными (и, в общем-то, продолжают являться таковыми по сей день — на деньги, во всяком случае, но и тут, впрочем, существует определённое количество уловок). Мелкие игорные дома появлялись в заброшенных храмах и святынях на окраинах городов и деревень по всей Японии. Большинство из них предоставляло определенную ссуду своим клиентам и держало собственную службу безопасности. Бакуто презирались всеми слоями общества в целом и большинство негатива, связанного с якудза, происходит именно от «игроков» и их занятий. Многие традиционные символы, ассоциирующиеся с якудза, произошли именно от бакуто. Во-первых, многие из бакуто совершали преступления и получали за них соответствующие метки, татуированные клейма (так, за каждое нарушение закона на запястье татуировался черный круг), тем самым положив начало знаменитым цветным татуировкам якудза. Также именно бакуто придумали обряд юбицумэ — «отрезание фаланги пальца», о значении которого будет сказано ниже.
Слово «якудза» принадлежит именно жаргону бакуто. Традиционной карточной игрой, в которую играют члены якудза, по сей день остается ойтё-кабу, подобие «двадцати одного очка». Игроку сдаются три карты, и набранные им очки считаются по последней цифре суммы значений карт. Комбинация я-ку-са (8-9-3) дает в сумме 20, а по очкам — 0. Это худший результат и одна из худших комбинаций.
Поэтому на сленге бакуто «якудза» значит «нечто избыточное, ненужное, бесполезное». Довольно быстро это слово начало использоваться и в отношении самих бакуто, а потом и тэкия, и даже мати-якко.
Гурэнтай: якудза после войны
Как только Япония вступила в эпоху урбанизации и индустриализации, появилась третья группа якудза, получившая название гурэнтай (gurentai), причём это название было получено ещё до начала Второй мировой войны. Подпадают ли гурэнтай под традиционное понятие якудза или нет, вопрос спорный, но они, вне всякого сомнения, породили группировки якудза другого рода, которые получили название борёкудан (boryokudan) — «силовые группировки». Если вкратце, то гурэнтай называли банды наемников, решавших проблемы заказчика силовыми методами; они воевали за тех, кто больше платил. Участие в борьбе профсоюзов и других организаций рабочих поставило их намного ближе к традиционным японским силовым структурам подполья. В процессе милитаризации Японии некоторые из них стали представлять воинствующее крыло японской политики, известное как уёку («правое крыло»), или ультранационалисты.
В отличие от более традиционных якудза уёку не устанавливали своё влияние над какими-либо территориями — они учиняли насилие исключительно в политических целях. Самой известной группировкой уёку перед Второй мировой войной была Кокурю-кай (Kokuryu-kai) — «Общество чёрного дракона». Кокурю-кай была секретной ультранационалистической зонтичной организацией (то есть объединяла в себе несколько обществ, действующих на разных территориях), членами которой было множество правительственных чиновников и офицеров, а также множество мастеров боевых искусств и обитателей японского подполья, занимавшихся политическим терроризмом и убийствами. Также члены Кокурю-кай предоставляли услуги шпионажа для японских властей и занимались контрабандой, включая торговлю китайским опиумом, проституцией и азартными играми за рубежом, — все эти области деятельности поставляли Кокурю-кай как денежные средства, так и информацию.
В ходе восстановления страны после войны якудза управляли чёрным рынком в полном соответствии с традициями тэкия. В то же время они начали контролировать крупные морские порты и индустрию развлечений. Самой большой зонтичной группировкой якудза стала Ямагути-гуми (Yamaguchi-gumi), появившаяся в регионе Кансай и владевшая крупной индустрией развлечений в Осаке и не менее крупными морскими портами в Кобэ. Оккупационные силы США пытались бороться с Ямагути-гуми и другими группировками, но ощутимых успехов не добились, фактически признав свое поражение к 1950 году.
Постепенно якудза стали применять огнестрельное оружие и всё больше стали походить на классических западных гангстеров. На данном этапе и тэкия, и бакуто не ограничивались своими традиционными отраслями деятельности и распространяли свое влияние на любую область, которую считали выгодной. В то же время гурэнтай стали брать на себя традиционные роли тэкия и бакуто, что в итоге привело к столкновению всех трех крупных групп якудза и борьбе за власть и престиж.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Имение Ривертон, Англия, 1924 год. Известный поэт покончил с собой во время вечеринки в честь летнего солнцестояния. Свидетелями были только две сестры-аристократки: обаятельная и жизнерадостная Эммелин, и красивая, умная, страстная Ханна. Одна — преклонявшаяся перед ним, другая — бывшая по слухам его любовницей. С тех пор сестры никогда не разговаривали друг с другом. Что же произошло на самом деле? Правду знала лишь горничная Грейс Ривз, всю жизнь пытавшаяся забыть события той ночи. Но семьдесят лет спустя, когда кинорежиссер из Голливуда решила снять фильм о произошедшем, старые воспоминания пробудились, и хранимые секреты начали открываться…
Во время пикника на семейной ферме шестнадцатилетняя Лорен Николсон становится свидетельницей шокирующего преступления – ее мама Дороти убивает человека. Спустя пятьдесят лет эта история по-прежнему беспокоит героиню. Кем был тот человек и почему мама так поступила? Лорен понимает, что может упустить последний шанс узнать правду, и принимается искать ответы в прошлом Дороти. Она идет по следам незнакомцев, встретившихся когда-то в истерзанном войной Лондоне, чтобы понять, как их судьбы связаны с судьбой ее матери.
Читатели уже знакомы с героями первой части романа – четырьмя подругами и дочерью одной из них. Кульминационный момент «Кружево-2» – похищение Лили во время ее поездки в Турцию. Похититель и цель преступления окажутся очень неожиданными.Продолжение романа «Кружево». Главные герои – Лили, молодая кинозвезда, и ее мать Джуди Джордан, с которой наконец-то она встретилась в конце первой книги. Присутствуют и три школьные подруги Джуди, судьба которых подробно прослеживается в первой части романа. Все они – преуспевающие элегантные женщины.
Корнуолл, 1933 год. Элис Эдевейн живет в красивом поместье вместе с семьей. Дни текут привычной чередой, а идеальному миру, лишенному забот, ничто не угрожает. Но однажды случается непоправимое – таинственно исчезает Тео, младший брат Элис. А вскоре после этого находят бездыханное тело друга семьи. Что это – самоубийство или преступление? И если самоубийство, то могла ли причиной стать пропажа Тео?В 2003 году детектив Сэди Спэрроу оказывается в Корнуолле. Гуляя по лесу, она случайно обнаруживает заброшенный дом – тот самый, в котором произошла трагедия.