Дочь Волдеморта - [397]

— Она не такая, как считаешь ты, — упорствовал Виктор. — Без этих воспоминаний она не она. Помоги спасти девочку, и я больше ни о чем уже тебя не попрошу.

Но Гермиона только улыбалась странно и качала головой — исключительно из заботы о самой Габриэль. Мать ее брата едва ли будет счастлива расстаться с возлюбленным чадом и осознать всю ужасную правду произошедшего.

* * *

— Как бы нам с тобой помирить Чарли и Рона?

Это было в самом начале весны. Гермиона и Амаранта пили чай в кабинете провидицы, и леди Малфой затронула тему, давно беспокоящую ее почти счастливого рыжего друга.

— Ты же знаешь… — вздохнула полувейла.

Чарли упорно не желал возобновлять отношения с братом, всё еще обвиняя того в смерти Джинни.

— Но ведь Рон не виноват! — горячо возразила Гермиона. — Он пытался смело следовать долгу — так, как понимал его тогда. Если бы я не узнала правду о своем происхождении, я тоже ввязалась бы за Гарри в эту бессмысленную борьбу, и кто знает, когда мне удалось бы остановиться! А Рон к тому же очень подвержен чужому влиянию. И крайне высоко ценит дружбу! Но он смог оставить Гарри до того, как обратился в чудовище…

— Чарли говорит, что сестры этим не вернешь, — развела руками Амаранта. — Что я могу сделать?

— Давай я с ним поговорю? — предложила леди Малфой.

— Поговори. Но я не думаю, что ты добьешься чего‑либо.

— Когда бы нам увидеться? — воодушевленно спросила ведьма, оставляя без внимания последнее замечание.

— Мы обычно встречаемся в деревне у моих родителей, — меланхолично заметила полувейла. — Если не имеешь ничего против, возьму тебя как‑нибудь с собой, только предупрежу его заранее. Может, за одно втолкуешь этому упрямцу, чтобы оставил свои глупости с подношениями Гименею[147]!

— Амаранта…

— И ты то же зелье мешаешь! — возмутилась полувейла. — Кадмина, подумай сама! Мне больше восьмидесяти лет, я на всю жизнь изуродована этим шрамом, питаюсь кровью невинных магглов и во мне самой нет абсолютно ничего человеческого! Знаю всё, что ты сейчас скажешь, — замахала руками она. — Кадмина, я — не человек, существо, создание ночи. Я даже не имею права использовать волшебную палочку! Думаешь, отец Чарли и все его близкие будут рады такому союзу? Ты так хочешь помирить Чарли с братом и ратуешь тут же за то, чтобы рассорить его со всей родней! Лучше втолкуй ему очевидное — когда мы заговариваем об этом вдвоем, он начинает напоминать мне тролля. И это утомляет…

* * *

Для визита в вампирскую деревню Альмовин, расположенную в глубине лесов на одном из притоков Прута речке Жижии, выбрали вечер воскресенья. Выходить следовало на закате — днем, по словам Амаранты, поселение спит и всяким гостям, вынудившим жителей выбраться на солнечный свет, вампиры рады не будут.

— Обычно я спускаюсь по холмам бегом, но ты не пройдешь столько, — сказала профессор прорицаний, мечтательно глядя в окно Гермиониного кабинета на клонящееся к горизонту красное мартовское солнце, — потому Чарли создал для тебя портал к берегу реки, нашему с ним местечку — там я легко тебя отыщу. Ведь ты не против, если я спущусь привычным путем? Это не займет много времени.

— Спуститься к реке — не займет много времени?! — ахнула Гермиона. — Ты сходишь пешком до реки?! Или тут, в лесах, есть еще какая‑то?

— Я могу перемещаться очень быстро, — усмехнулась полувейла. — Да и выбора особого нет, — добавила она. — Трансгрессировать, как ты понимаешь, я не умею. Сама создавать порталы — не могу. А немногочисленные камины Альмовина не подключены к Сети летучего пороха… Вот, возьми, — Амаранта протянула подруге старинную брошь, — это вещица моей матери, вернешь ей потом, хорошо? Чарли заколдовал ее для тебя, когда мы виделись в последний раз. Портал сработает примерно через час, в половине седьмого. Подождешь на тропинке, если я задержусь. А чтобы избежать этого, мне лучше поторопиться.

Амаранта плотнее закуталась в свой темно–синий плащ со скрывающим лицо капюшоном, попрощалась и уверенно вышла из кабинета.

Время тянулось неторопливо, и из окна Гермиона наблюдала за тем, как быстрая тень в развивающемся плаще показалась из замка, заскользила к ограде и скрылась в кромке леса.

Ожидая, пока сработает портал, леди Малфой выкурила несколько сигарет и затем взялась читать «Воскресный пророк». В разделе светской хроники сообщалось о помолвке между Адамом Мелифлуа и двадцатитрехлетней Эльсинэей Мальсибер, племянницей одного из слуг Волдеморта Фабиана.

От нечего делать Гермиона припомнила, что именно с мамаши этой новой невесты «милого Адама», Сириусовой тетки Элладоры, пошла и перекочевала в семейство Вальбурги Блэк, кузины мужа ее сестры, милая традиция обезглавливать домашних эльфов и засушенными развешивать их сморщенные рыльца на стенах фамильных домов. Хорошо, что идеи миссис Мальсибер не вдохновили ни одну из хозяек Блэквуд–мэнор, и усадьбу, где сейчас проживала Гермиона, миновал этот специфический обычай.

Это же нужно было додуматься! Повезло с женушкой, ничего не скажешь…

Зато брат Фабиана не стал Пожирателем Смерти, не успев по малолетству перенять у отца пагубной привязанности к Волдеморту. Пауль Мальсибер, батюшка Кристиана и Фабиана, познакомился с Темным Лордом в период, когда тот путешествовал по миру, проникая в глубины магии. Он был восхищен Волдемортом и вскоре присоединился к сопутствующей ему тогда паре друзей–слуг, которые еще не называли себя Пожирателями Смерти.