Дочь лжеца - [46]

Глава тридцать первая До

Тайный обмен улыбками.

Прикосновение локтя Каспиана к моему локтю.

С той самой ночи, проведенной под сломанными звездами, все ощущения обостряются. Я даже не возражаю против работы над убежищем, ведь это означает, что мы будем находиться рядом весь день, каждый день.

Кас передает мне кирпич. Наши пальцы соприкасаются.

По телу пробегают невидимые искры.

Но затем перед глазами мелькают образы разочарованного лица отца, занесшей для пощечины руку матушки, и чувство вины заставляет кожу чесаться изнутри. Я дотрагиваюсь до губ в полной уверенности, что каждый может заметить результаты моего проступка. Но никто не обращает на меня внимания, не считая Каса.

– Эй, вы двое, поторапливайтесь, – хмуро скалится тот мужчина, который бросил на землю корку. Он постоянно следит за Томасом, хотя и неясно почему, ведь тот является старшим по строительству.

Карла нагибается над емкостью с водой и наполняет несколько бумажных стаканчиков. Мы все делаем перерыв, чтобы напиться. Младшие дети сидят дома под присмотром тетушек.

– Возвращаемся к работе, – приказывает один из строителей, швыряя на землю свой стакан.

– Но я так устала, – со стоном жалуется Карла.

– Мы все вымотались, – резко отвечает мужчина, – но такова уж жизнь. Все должны приносить пользу, поняла?

– Не смей с ней так разговаривать, – выпятив грудь, заявляет Томас.

Вперед выступает другой здоровяк, с пистолетом на поясе.

– Достаточно. Мы здесь пытаемся построить убежище. Нам не нужны неприятности.

– Простите, – бормочет Карла, и злость Томаса тут же испаряется. Он обнимает девочку за плечи одной рукой и притягивает к себе, защищая от чужаков.

Внезапно раздается хлопанье входной двери, и во двор выбегает тетушка Джоан.

– Они едут! – пыхтит она, обмахиваясь ладонью, а подойдя ближе, опирается на колени, чтобы отдышаться.

– Кто едет? – с испугом уточняю я.

– Ваши родители. Они прибудут через десять минут. – Опекунша с трудом набирает воздуха в легкие, и я наливаю ей воды. Она, к моему удивлению, благодарит.

– Вы знали об их визите? – спрашивает Кас.

Тетушка Джоан бросает на него возмущенный взгляд.

– Конечно же нет! Поэтому позволила детям играть все утро в пижамах. – Она манит меня за собой. – Идем, поможешь переодеть братьев и сестер.

Отец не обратил бы внимания на отсутствие модных нарядов на малышах, однако матушку это расстроит. Поэтому мы поспешно вбегаем в спальню и натягиваем на всех бордовые платья и костюмы. Я пытаюсь наскоро расчесать Милли, но ее волосы спутались и слишком пушатся. У остальных уже начали отрастать темные корни, но на этот раз на обесцвечивание времени нет.

– Они действительно сейчас приедут? – Беверли Джин едва не подпрыгивает, затягивая пояс и приглаживая непослушные пряди с помощью воды.

– Действительно, – натянуто улыбаюсь я сестре.

Раньше родители никогда не объявлялись без предупреждения, поэтому я чувствую, как дрожат руки, пока завязываю на Милли пояс.

К тому моменту, когда мы выходим из дома, лимузин уже стоит припаркованным во дворе. Тетушки натянуто улыбаются. Отец с мужчинами столпились на краю недостроенного убежища и восхищенно обсуждают практически законченные внутренние стены и лестницу, которую мы начали укладывать вчера.

Матушка прогуливается неподалеку в платье цвета розовых лепестков и в туфлях на высоких позолоченных каблуках. Генри, Сэмюель, Беверли Джин и Милли тут же бросаются к ней, как обычно. Я молюсь про себя, чтобы она не обратила внимания на отросшие корни волос детей и складки на их одежде.

– Мои дорогие! – восклицает мама, затем присаживается и обнимает облепивших ее ребятишек, не боясь запачкать край платья. За это я ее и люблю.

– Как думаешь, что случилось? – шепчет мне на ухо Каспиан. Его теплое дыхание щекочет мне шею, и я на секунду теряю дар речи.

– Я… я не знаю, – запинаясь, отвечаю я наконец.

Хмурый Томас сидит за столиком для пикников в стороне от всех, не спуская взгляда с отца.

– Давай поплаваем сегодня вечером? В нашем секретном месте? – подталкивает меня плечом Кас.

– Кто-нибудь может нас увидеть, – едва слышно произношу я, чувствуя, как к щекам приливает краска. – Отец вернулся.

– Никак не могу перестать думать о тебе.

– Знаю. Я тоже. – Я набираюсь смелости прикоснуться к его пальцам.

Опасно.

– Пайпер, – окликает меня отец, возникая прямо перед нами словно из воздуха. Я отшатываюсь от Каспиана. – Время пришло.

– Время для чего?

– Для твоего посвящения в члены Коммуны.

Томас выбирается из-за столика и поспешно направляется в сторону берега.

– Ты готова? – спрашивает отец, не дождавшись моей реакции.

Занятая строительством убежища и встречами с Касом, я не слишком часто задумывалась о посвящении, хотя и должна была бы.

Но не собираюсь подводить отца.

– Готова, – уверенно объявляю я, и он одаривает меня одной из самых редких улыбок, словно лишь мы вдвоем знаем нечто неизвестное остальным.

Глава тридцать вторая До

Сегодня не следует витать в облаках.

Или целоваться с мальчиком, наслаждаясь прикосновениями к его коже.

И уж тем более не следует сегодня добавлять еще один секрет к уже накопившимся.

Однако я хватаю протянутую ладонь Каспиана, пока мы бежим с ним к нашему тайному месту на берегу озера. Я знаю, что это глупо. Знаю, что это рискованно. Но дом гудит от приготовлений к моему посвящению, так что мы пользуемся воцарившимся хаосом.